Сердце пустыни. Юлия Викторовна Игольникова

так непохожи. Две противоположности. Одна – темноволосая, яркая, кареглазая. Другая – светлая, тонкая нежная. Но не так уж она и хрупка, отметила про себя Шима. Взгляд! Взгляд был такой же, как у нее самой: горящий, пронзительный. Холодным синим пламенем светились ее глаза. Морские непокорные волны плескались там. Закружат они, утянут на глубину, и не выплывешь. Совсем не проста царевна. Понятно, почему они так дружны и неразлучны с Улой. Гордячки и упрямицы! Вынесла им Шима свой вердикт. А Илисава можно даже пожалеть, нелегко ему с ними приходится.

      Только она о нем подумала, как он и появился. Высокий, статный, настоящий царь. Ступал твердо, уверенно, расправив плечи, гордо держа голову. Смотрел на всех свысока, покровительственно. Но при виде дочери взгляд его смягчился, нежная улыбка тронула губы. Он только с виду строгий и серьезный, а на самом деле – любящий отец, с чувствительной и неспокойной душой, думала Шима, глядя на него. Он будто почувствовал ее взгляд, резко обернулся и, о чудо, подмигнул ей. Девушка никак этого не ожидала, растерялась и смутилась.

      – Моя помощь, считаю, здесь больше не требуется, – сказал ее брат. – Если будете добросовестно выполнять мои предписания, царевна быстро поправится.

      – Это просто замечательная новость, – воскликнула Ула.

      – Что ж, лекарь, ты оправдал мои ожидания. И достоин награды. Позволь мне щедро отблагодарить тебя. Пойдем, – царь жестом пригласил его к выходу.

      – Постойте, – окликнула их царевна. – Доктор, я тоже должна поблагодарить Вас. – Ашим поклонился в ответ на ее слова. – Я ведь теперь Ваша пациентка. И Вы, как ответственный врач, должны следить за моим здоровьем. Буду рада, если Вы будете навещать меня. А то видите, до чего меня здесь довели, – слова были серьезные, а вот тон – нет, и на губах играла озорная улыбка. И непонятно было, в шутку ли это было сказано или нет. Но царю реплика дочери не понравилась. Он нахмурился.

      – Если с Вами что-то случится, я непременно узнаю и приду на помощь, – уклончиво ответил Ашим. – А сейчас я вижу, что Вам значительно лучше, чему я безмерно рад, – говорил он, склонив голову, избегая ее прямого пронзительного взгляда.

      *

      Как они и предполагали, их щедро наградили. Тепло распрощавшись с обитателями дворца, брат с сестрой сели на лошадей и отправились в путь. Ехали почти молча, обменявшись всего лишь парой дежурных фраз.. Оба были задумчивы. Половина дороги была позади, когда Ашим резко пришпорил коня и остановился.

      – Шима, что же ты молчишь? – воскликнул он, хлопнув себя по лбу. Сестра непонимающе уставилась на него. – Или ты уже обиделась на меня?

      – О чем ты, брат? – искренне удивилась она.

      – Я совсем забыл! Мы же хотели заехать на базар, купить тебе подарок. Почему ты мне не напомнила? Только не обижайся. Из головы вылетело.

      «Не мудрено, что забыл», – про себя подумала Шима. «Мысли-то совсем о другом. Да и сама я хороша».

      – Да я и сама забыла. И о чем мы только думаем? – усмехнулась она.

      – Ты, правда, не сердишься? Хочешь, давай вернемся.

      – Да нет, конечно, не сержусь. Нет, поедем