Любовь и утраты. Сергей Кулешов

образовалась щель, началась разгерметизация. Автоматическая система отреагировала мгновенно, увеличив подачу кислорода. Это было уже за гранью. Это создавало угрозу взрыва и, как результат, – гибель. Спасло чудо. Уже в состоянии кислородного отравления Алексей включил подачу воздуха из резервных баллонов, и концентрация кислорода стала снижаться, а через семь часов утечка была устранена выдавливанием элементов корпуса изнутри избыточным давлением.

      Посадку планировалось произвести после семнадцати витков в автоматическом режиме. Но беда не приходит одна. Система автоматической посадки корабля отказала. Беляев перешёл на ручное управление. Это программой полёта не было предусмотрено и резко меняло всю ситуацию. Во-первых, приходилось делать лишний виток, а это означало, что они не смогут приземлиться в заданном районе; во-вторых, иллюминатор расположен так, что из него не видно Земли, приходилось вспоминать карту звёздного неба и ориентироваться по небесным светилам; в-третьих, кресла располагались так, что были повёрнуты на 900 относительно пульта управления, и из-за этого ручное управление становилось невозможным, если не отстегнуться – что категорически запрещено правилами, – то есть если космонавт находится, как и положено, в кресле «по-посадочному». Беляев отстегнулся, сориентировал корабль, подготовил включение тормозной двигательной установки и вернулся в кресло. Пристегнулся. Всё это было за гранью, всё это было грубейшим нарушением инструкций. Павел включил ТДУ. На это ушло двадцать две секунды. Но кто бы знал, какие длинные бывают эти секунды. А между тем они имели реальное исчисление, выразившееся в перелёте на 165 километров к северо-востоку от заданного места назначения, и посадка совершилась далеко от того места, где планировалось. Сели в 75 километрах северо-западнее города Березники Пермской области, в заснеженной тайге. До Перми – 200 километров.

      Откинув люк, они выбрались наружу. Из скафандров вылили по нескольку литров пота. Развели костёр, стали выстукивать морзянкой SOS. Двое суток находились в тайге. Их сигнал принял радиолюбитель и передал в Центр управления. Вылетевший за ними вертолёт не смог приземлиться в тайге. Пришлось готовить специальную посадочную площадку в девяти километрах от места приземления космического корабля. На это ушёл ещё день. До вертолёта шли на лыжах из последних сил. МИ-6 доставил их в Большое Савино, а вечером 21-го они были на Байконуре.

      Лишь спустя два месяца в открытый космос на двадцать минут выйдет американский астронавт Эдвард Уайт. Мы вновь были впереди.

4

      Маша приходила в себя после «наддува». Это было не так просто. Но уже прошло. Правда, профессор сказал, что такая процедура будет ещё повторяться, но теперь это не страшно, теперь она знала, сколько времени это продолжается, а главное, знала: это можно перетерпеть. В палату вбежали её соседки.

      – Маш, слушай! Наш космонавт вышел из корабля в открытый космос.

      Первая мысль: «Тимофей!»

      Они бросили газету ей на кровать. «Правда». На первой полосе сообщение ТАСС:

      «Сегодня,