Счастье измеряется в хвостах. Александра Шахова

двуногие, смотрят на представление и равнодушно проходят мимо. Никто не бежит вызывать МЧС, не звонит в «скорую» психиатрички, чтобы санитары забрали садиста в свою клинику. Никому нет дела до моих страданий! Приходится спасаться самой, всегда самой!

      Вырваться из окровавленных рук моей мучительницы мне удаётся, если только она ослабит хватку, и я смогу нанести ей последний решающий укус совместно с ударом когтями задних лап. Сделать это не так просто, как вы думаете, потому что Эта тоже не промах: крепко держит меня одной рукой за холку, второй рукой дерёт шерсть металлической штукой, которую она называет «расчёской». Но если усыпить её бдительность и некоторое время полежать спокойно, то хватка может ослабеть. Тогда я выворачиваюсь и – р-р-раз! Только меня и видели!

      Нет, мне совершенно не больно «расчёсываться», даже приятно, если честно… Но меня возмущает сам факт игнорирования моей гражданской позиции. А если я решила вести натуральный образ жизни? А если я —тигр? Тигров тоже вычёсывают?!

      Нет уж, дорогая «мама». Если я пустила тебя пожить в моей квартире, то будь добра подчиняться моим правилам. А моё правило ухода за шерстью – «Не трожь!». Этот же соблюдает его!

      С Этим вообще приятнее общаться, чем с его подружкой. Он похож на меня. В свои выходные он, как и я, любит думать. Когда ему надоедает думать в кровати, он переходит думать на диван. Включает телевизор – и думает. Он философ, как и я.

      У Этой же способность думать отсутствует напрочь! Сколько ни учу её на собственном примере, сколько ни обволакиваю собственным совершенством – она абсолютно необучаема! Наиздевавшись надо мной, она запускает Нафаню – несмотря на то, что Этот громко думает в кровати! Подлиза и предатель Нафаня жужжит не очень громко, но всё-таки мешает медитации.

      Кто такой Нафаня? Как, вы не знаете нашего верного раба Нафаню?! О, это ещё тот субъект! Его преданность столь велика, что он готов жрать пыль, лишь бы Эта была довольна. У него весь мозг – это одна кнопка, которой Эта пользуется совершенно бессовестно. Нажала – и Нафаня лезет искать мою шерсть по всему дому. Будет весь день ползать, пока не набьёт моим пухом своё ненасытное чрево. Он шерсть ест, представляете?! А на закуску лопает фантики, нитки и чего там ещё на полу бывает. После себя оставляет голый пол, даже поиграть не с чем!

      Я Нафаньку била, бью и всегда бить буду за его подлое поведение. Подскочу сбоку – и бац его по черепку! Бац! Бац! Бац-бац-бац-бац-бац!!! А ему хоть бы что…

      С ковриком в прихожей он, правда, халтурит. Тунеядец. После его поползновений там всё равно остаются мои шерстинки. Но Эта почему-то его не наказывает, а выносит из кладовки страшную Иерихонскую Трубу, которую называет «пылесос», и елозит ею по коврику – труба всё сожрёт. Я в такие минуты ужаса даже люблю Нафаню: он всё-таки не такой страшный, как Иерихонская Труба.

      Этот под звуки Трубы, конечно, перестаёт думать. Выходит из спальни и запирается в моём туалете. С его стороны, разумеется, это совершенное хамство – а если мне приспичит? Но я его прощаю. Пусть покопается в моём лотке, мне не жалко.

      Эта