Отморозок Чан 1: Нет чести, нет цели, нет жалости. Исаак Вайнберг

секунду меня посетило желание крикнуть: «Лови гранату!», но быстро справился с собой – не стоит усугублять и без того напряжённую обстановочку. Ухватившись за проём, я подтянулся и заполз в тесную кабину поезда. Тут не было никого, кроме молодого рыжего уёбка с автоматом, одетого в синий рабочий комбинезон. Ебало, кстати, заспанное – так и знал, что спит на посту, гнида.

      – Ох ты ж ёбаный свет! Что с тобой приключилось-то?? – скривился рыжий уёбок, плотно закрыв рот и нос рукой. – Смердишь ещё хуже, чем выглядишь… Ты это, слышь, дядь, я тебя в таком виде на станцию не пропущу. Без обид. Ты ж, блять, заразу какую принёс, по-любому.

      – Да не нервничай, малой, всё нормально, – успокоил рыжего уёбка я. – Нет на свете такой заразы, которую на станцию ещё не принесла твоя мамка…

      – Ты это, слышь! За базаром следи! Хорош мамку мою поминать! Умерла она – уёбок явно напрягся. Сжал автомат свой так, что костяшки побелели.

      Ладно, я же в некотором смысле психолог, сейчас разрулим:

      Я резко выбросил кулак ему в ебло. От удара рыжего уёбка мотнуло назад, и он влепился башкой о перегородку кабины. Не тратя времени даром, я выбил из его рук автомат, затем схватил одной рукой за шею, а другой выхватил обрез из набедренной кобуры и направил в испуганную рожу.

      – Ты чё, петух наблатыканный, хамить удумал?! – взревел я, изобразив суровое ебало.

      – Да ты чего, дядь!? Я не хамил! Ты же сам начал! Чего сразу драться-то? Я тут спал просто, никого не трогал… – затараторил испуганный ублюдок.

      – Не понял – ты что сейчас мне сказать пытаешься? – злобно сощурился я. – Что я, пришёл к тебе, унижал тебя, оскорблял, а ты весь такой хороший, так получается?!

      Я сделал максимально суровое ебало и придвинул его в упор к роже рыжего ублюдка. Глаза пацана округлились от ужаса.

      – Нет-нет! Я… Я ничего такого не говорил! Мужик, ну бля… Ну успокойся! Убери свою пушку, а? Нахуй ты заводишься?

      – Ах ты залупа ты конская… – я стал трясти рукой с обрезом, изображая нервную дрожь. – Ты ещё и насмехаешься надо мной, щегол?! Думаешь, мне слабо курок спустить? ЗА ЛОХА МЕНЯ ДЕРЖЕШЬ, ТВАРЬ!?

      – ПРОСТИ МЕНЯ!!! – завопил уёбок. – НУ ПОЖАЛУЙСТА! НУ БРАТАН! НУ ИЗВИНИ!!!

      – Думаешь, я весь в кровище и кишках, потому что для меня человека убить большая моральная проблема?! – Я со страшной силой вжал ему в рожу дуло обреза (точнее два дула) и скривил максимально яростное и безумное ебало. – СМОТРИ, ГНИДА, НАСКОЛЬКО Я ЛЮБЛЮ УБИВАТЬ!!!

      – НЕЕЕТ!!! – отчаянно завопил уёбок.

      Я нажал на спусковой крючок. Раздался щелчок, в тот же момент рожу рыжего ублюдка озарила гримаса осознания того факта, что ему пиздец, и.... И нихуя, разумеется – ствол-то не заряжен, последние два патрона я истратил на «Достоевской».

      Я опустил ствол и громко рассмеялся. Господи боже, как же сильно я смеялся… Я смеялся так, что слёзы лились водопадом, смеялся долго – очень долго. Наконец, я посмотрел на рыжего уебка, сквозь застланные слезами глаза: лицо его выражало крайнюю степень смятения.

      – Вот блять…Сука…