Девиация. Часть вторая «Аня». Олег Валентинович Ясинский

пришёл, – догадался я. Лучше бы после обеда или вечером. Такой сон пропадёт! Со временем ночные образы потускнеют, рассеются, и останется лишь пресное послевкусие.

      – Проходи, – изобразил слабую улыбку.

      – Заболел? – спросил Юрка. – Мать говорила, что ты в грязи вывалялся.

      – Промок.

      – А мне рассказывали: ученицу домой проводил, – уставился на меня Юрка. Плюхнулся на стул, положил на тумбочку пакет с яблоками.

      – Кто рассказывал?

      – Сорока на хосте, как всегда. Да ты не тушуйся, – понимающе подмигнул Юрка. – Они сами хотят. Только нужно осторожно… Расскажи.

      – Что?

      – Как у вас БЫЛО?

      – Ничего у нас не было! Провожатых не оказалось. После дискотеки домой завёл. Дождь пустился. Она упала в лужу.

      – А дальше?

      – Занёс домой.

      – Так завёл или занёс?

      – Отстань. У меня с нею ничего не было. Она – ученица!

      – Ну, насколько тебя знаю – верю. А вот у меня была одна ученица…

      Юрка принялся рассказывать придуманную (или реальную – с него станет) историю с озабоченной школьницей. Ему бы эротические романы писать! И так расцвечивал, гад, с такими подробностями, что моё бедное естество напряглось, раздразненный ночными видениями Демон засопел плотоядно, зашевелился, желая и себе таких приключений.

      – Ты деньги отдал? – перебил я Юрку, спасаясь от наваждения.

      – Чего? – не понял тот.

      – Деньги отдал за сигареты? Я свою долю вернул. Не забыл?

      – Успокойся. Тут мне такое дельце подвернулось… – Юрка, переключился на более интересную тему. Начал подробно рассказывать об очередном фантастическом проекте, который обещал принести великие барыши предприимчивому дуремару.

      Я молча слушал, довольный, что удалось прервать Юркины фантазии, потакавшие обратить полуночные видения в реальность. Никогда так не сделаю.

      Никогда! – повторил я про себя. Гном недоверчиво нахмурился, а раззадоренный Демон лишь осклабился хитрюще. Всё равно не допущу! – пусть не верят и ухмыляются.

      Юрка тараторил, размахивал руками, даже рисовал схемы на подвернувшемся листе. Я не слушал. Думал про Аню, наш вчерашний разговор, про запрет приходить ко мне. Лучше бы его она нарушила. Я взрослый, мне нужно так говорить, потому что ТАК НУЖНО. Только кому?! Мне, ей, маме, Юрке, соседке – тете Лиде? Может «Медицинской энциклопедии» или равнодушному миру?

      И тут мне представилось, что Аня позвонит. Или придёт. «Позвонит» – подсказала Хранительница, уютной теплотой окутала сердце. Позвонит! Вот только Юрка…

      Юрка уходить не собирался. Заметив, что слушаю его невнимательно, предложил в картишки перекинуть или в шашки – до вечера, мол, свободен, а так, со мной время проведёт, поддержит в трудную минуту.

      Он должен уйти!

      Но как сказать? Обидеться.

      Гном недовольно зашевелился, осуждая надуманную подлость. Кто для меня Аня? – смазливая ученица, которая понравилась (в которую