.

чертов сын, он все еще здесь, – сказал Ламар. – Припарковался, где и всегда. Значит, нам придется лететь на три метра меньше. Ты не боишься прыгать, Ричард? Здесь всего шесть метров, а приземляться придется на мягкую крышу фургона.

      Ричард посмотрел вниз. В семи с половиной метрах под собой он увидел плоскую крышу белого фургона. Откуда Ламар знал, что машина будет стоять здесь?

      – Этот парень приезжает сюда каждый вторник и привозит булочки и печенье для торговых автоматов в комнате охраны. Мы спрыгнем на крышу, я заведу эту колымагу, и мы слиняем. Хорошо, что охрана так любит печенье!

      Ламар действительно знал об этой тюрьме все. От него здесь не было тайн.

      – Долго падать, – забубнил Оделл. – Бо-бо, Оделл бона.

      – Нет, Оделл, ты сможешь спрыгнуть, ты же знаешь, что сможешь. Чтобы увидеть маму, надо спрыгнуть, ладно, Оделл? – Он обернулся к Ричарду: – Этот малыш очень любил свою маму. Она была единственным человеком, который хорошо к нему относился, пока не появился я. Его надо отвезти на ее могилу, пока его не убили. А теперь, Оделл, оторви-ка, ко всем чертям, эту железную сетку от окна, чтобы мы могли выбраться отсюда. Да работай побыстрее, а то скоро сюда придут плохие люди и помешают нам.

      – Ламар, ты хочешь, чтобы я сам себя связал, – сказал Гарри, – но я думаю, что это у меня не очень хорошо получится, я ведь не смогу как следует сам себя спеленать. Тебе придется скрутить меня как положено.

      – Не волнуйся, Гарри. Начинай вязать. Возьми свой ремень и шнур от занавески, а может, ты найдешь кусок пластыря? А мы с Оделлом пока оторвем сетку от окна. Ричард, ты расслабься, сынок, может быть, ты нам понадобишься.

      Но он не понадобился. Оделл сорвал занавеску, обмотал ею руки и выдавил стекло. Потом он разобрал врачебное кресло и вооружился металлической стойкой. Действуя ею как рычагом, он ослабил болты, которыми сетка крепилась к стене. Остальное он закончил голыми руками, исполинским усилием отогнув сетку от стены настолько, что в образовавшуюся щель мог свободно протиснуться человек.

      В это время Гарри Фант рыскал по кабинету в поисках пластыря и сумел-таки его найти.

      – Вот этот пластырь подойдет, – сказал он. – Ламар, может, я сам загоню себе в рот кляп?

      – Это прекрасная идея, Гарри. Ты же понимаешь, несколько штрихов сделают картину очень правдоподобной. Вот эта штука подойдет, правда, Ричард?

      – Здорово! – отозвался тот. – Нет, в самом деле это просто здорово придумано.

      – Ты готов, Оделл?

      – Атоу, – ответил Оделл.

      – Ламар, – подал голос Гарри, – я связал себе лодыжки и бедра. Сейчас я засуну себе в рот кляп. Свяжешь мне запястья? Но не слишком туго, ладно? И когда стукнешь меня по голове, пусти немного крови, но не очень много, я слишком стар для драматических эффектов.

      – Будь спокоен, Гарри, – заверил его Ламар.

      Он подождал, пока старик запихал себе в рот несколько ватных шариков, а затем пластырем обмотал ему голову, залепив рот. Потом