Миллион алых роз. Виктор Георгиевич Рымарев

с того, что фамилия у меня – Двуединов. На первый взгляд – ничего особенного. Но если вдуматься.

      Вдумались?

      То-то и оно.

      В школе стоило не подготовиться к уроку – обязательно спросят. На географии семь раз подряд отвечал. Ну, думаю, больше Татьяна Борисовна не вызовет. Результат? Двойка.

      На экзаменах всегда попадался билет, который я знал хуже остальных, так что в институт я, естественно, не попал. Устроился на завод учеником токаря. Делал всё, как учил Петрович. Результат? Сто процентов брака. Абсолютный рекорд.

      Перевели меня в контролёры. Ну, думаю, развернусь. В чём-чём, а в браке я отлично разбираюсь. Результат? Все годные детали забраковал, ни одной не пропустил.

      Продолжать?

      Думаю, не стоит. Про девушек вообще молчу.

      От такой жизни впору в петлю лезь. Я бы и залез да боюсь, верёвка оборвётся. Только людей насмешу. А мне не до смеха.

      И вот: гуляю я по городу (с завода меня выперли, кому я нужен такой?) и вижу на двери подъезда лист бумаги с набранным на компьютере объявлением. Подхожу поближе, читаю:

      ЛЮМБАГО

      Астрология. Хиромантия. Карты Таро.

      Приворотные зелья.

      Снятие сглаза и порчи.

      Пятый этаж, квартира № 13.

      Стоимость одного сеанса 10 $.

      Я чуть не запрыгал от радости. Вот, думаю, то, что мне надо: снятие сглаза и порчи. Не иначе, меня в детстве кто-нибудь сглазил или испортил. Обязательно надо сходить. Тем более, деньги у меня есть. Как раз десять долларов, одной бумажкой. Я всё голову ломал: пририсовать мне ещё один нолик или не стоит. Выходит, мне и трудиться не надо. Так удачно получается.

      – Что это за Люмбаго такое? – интересуюсь у бабок, которые сидели на лавочке у подъезда.

      – Экстрасенс, миленький, – отвечает одна из них, самая интеллигентная с виду.

      – Никакой он не экстрасенс, а самый настоящий колдун, – возражает её соседка.

      – Чего ты, Петровна, мелешь! – всплеснула руками третья старуха. – Не колдун, а колдунья. А если уж по правде, натуральная ведьма.

      – Ты, Григорьевна, видать корвалолу перепила, – поджала губы Петровна. – Колдуна от ведьмы отличить не можешь.

      – Сама ты нализалась с утра жириновки и несёшь кое-что. Разве может быть ведьма колдуном?

      – Я тебе русским языком говорю: колдун! Я его час назад в штанах видела. С папиросочкой.

      – Эка невидаль, – не сдавалась Григорьевна, – в штанах она её увидела. Ежели б ты её без штанов лицезреть сподобилась, тогда другое дело, а в штанах нынче каждая вторая баба ходит. И папиросочки смолят не хуже мужиков.

      – Нет колдун.

      – Нет ведьма…

      Я плюнул и, открыв дверь, стал подниматься по лестнице на пятый этаж, разглядывая по дороге похабные рисунки, которыми были густо размалёваны стены подъезда. Только колдунам да ведьмам и жить в таком доме. Хотя, по правде, у нас подъезд не лучше.

      Наконец, залез на пятый этаж. Вот и номер 13. На двери точно такая бумажка как и внизу. Ищу кнопку звонка – нет кнопки. Что за чертовщина? Неужели стучать придётся? И тут замечаю