Все дьяволы здесь. Луиза Пенни

одна из моих любимых цитат, ты же знаешь, – сказал Стивен.

      Арман и в самом деле знал. Стивен любил использовать эти строчки из «Бури» Шекспира, чтобы выводить из себя конкурентов, коллег. Друзей. Незнакомцев в самолете.

      Но на этот раз в его словах слышалось что-то другое. На этот раз Стивен кое-что добавил. Что-то такое, чего Арман никогда раньше от него не слышал.

      Что-то особенное.

      – Ты сказал, что прямо здесь никаких дьяволов нет. – Арман поднял руки, подражая жесту Стивена. – Почему ты это сказал?

      – А черт меня знает. Я старик. Перестань ко мне придираться.

      – И если они не здесь, то где?

      Облака закрыли от них солнце, и в тени стало прохладнее.

      – Уж ты-то должен знать. – Стивен повернулся к нему. Это было неторопливое, обдуманное движение. – Ты довольно часто встречал их. Ты зарабатываешь себе на жизнь охотой на дьяволов. – Его голубые глаза встретились с карими глазами Армана. – Я очень горжусь тобой, сынок.

      Сынок.

      Стивен никогда не называл его так. Ни разу за пятьдесят лет.

      Garçon – да. Мальчик. Это говорилось с любовью, но это не то же самое, что «сынок».

      Арман знал, что Стивен всегда избегал этого слова. Чтобы не повредить его памяти об отце и не посягнуть на место отца в жизни Армана.

      Но теперь он произнес это слово. Оговорка? Свидетельство возраста и слабости? Защита поизносилась и позволила раскрыться его истинным чувствам в этом коротеньком слове?

      – Не волнуйся из-за дьяволов, Арман. Сегодня прекрасный сентябрьский вечер, мы в Париже, и скоро у тебя появится еще одна внучка. Жизнь прекрасна. – Стивен похлопал Армана по колену, а потом поднялся, опершись на то же колено. – Идем, garçon. Ты можешь проводить меня домой.

      Они, как всегда, остановились перед «Гражданами», чтобы вглядеться в эти мрачные, решительные лица.

      – Помни. – Стивен повернулся и посмотрел на своего крестника.

      Арман выдержал его взгляд и кивнул.

      Потом они медленно пошли по улице Варенн. Когда они переходили на другую сторону, Арман взял Стивена под руку. Они прошли мимо антикварного магазина и остановились у кондитерской, где Арман купил для Рейн-Мари ее любимые pain aux raisins escargot[8]. И круассан Стивену на завтрак.

      У большой лакированной двери красного дерева на входе в дом Стивена старик сказал:

      – Давай расстанемся здесь. Я, пожалуй, перейду на другую сторону в отель «Лютеция» выпить аперитив.

      – Под аперитивом ты имеешь в виду мороженое?

      И только идя по Аркольскому мосту по пути в их квартиру в квартале Маре, Арман понял, что не добился от Стивена ответа на свой вопрос. Или, может, Стивену удалось отвлечь его внимание.

      Подальше от дьяволов. Тех, что находились где-то здесь. В Париже.

      Глава вторая

      Жан Ги Бовуар почти почувствовал, как в комнату проникает холод, несмотря на то что в окно его кабинета светило солнце.

      Он оторвал взгляд от монитора, уже зная, кого увидит. Появление его заместителя сопровождалось не только понижением температуры, но и легким ароматом.

8

Булочка-улитка с изюмом (фр.).