Все дьяволы здесь. Луиза Пенни

Фонтен. – В Париже. Не Квебекская полиция. Нам Интерпол отвечает быстро. Они знают, что, если мы делаем запрос, дело серьезное.

      Бовуар открыл было рот, но, поймав взгляд Гамаша, промолчал.

      Эта Фонтен явно не знала, что Гамашу за последние шесть месяцев неоднократно делали предложение переехать в Лион и возглавить Интерпол. Он отказался – предпочел искать убийц в Квебеке.

      Если Гамаш не хотел говорить об этом Фонтен, то уж определенно этого не сделает Жан Ги. Хотя язык у него чесался.

      – Спасибо за разъяснение, комиссар, – сказал Гамаш. – А какие-нибудь штампы в паспорте есть?

      – Только один, – ответила Дюссо. – Путешествие в Перу год назад.

      – Перу? – переспросил Бовуар.

      – Известное туристическое место, – пояснил Дюссо. – Мачу-Пикчу. Геоглифы Наски.

      – Что-что? – спросила Фонтен, и Бовуар порадовался, что именно она проявила свое невежество. Обычно в такой роли оказывался он.

      Ему-то показалось, что префект сказал «Наскар», и он сам собирался задать вопрос.

      – Поинтересуйтесь, – сказал Дюссо. – Это одна из величайших загадок планеты.

      – Двести пятьдесят канадских долларов, – сообщила Фонтен, просматривая бумажник. – Семьдесят евро. Две карточки Виза и, – она показала визитку, – вот это.

      Она протянула визитку Дюссо.

      Тот прочел имя на визитке:

      – Стивен Горовиц. Что и требовалось доказать. Убитый знал Горовица. Но что это было за знакомство? Друг? Деловой партнер? Если этот человек оказался в квартире Горовица, то это не просто знакомый.

      – Позволь? – сказал Арман, протягивая руку. – Если у месье Плесснера оказалась эта визитка, то для Горовица он был больше чем знакомый.

      Он вернул визитку Фонтен.

      – Почему? – спросила она. – Обычная визитка.

      – Но без адреса? – сказал Бовуар. – Даже без номера телефона или электронной почты? Что это за визитка, если на ней только имя?

      – Не только, – возразил Дюссо. – Кто-то приписал после имени буквы ЭМНП. Что это значит, Арман? Какой-то почетный титул?

      Гамаш улыбнулся:

      – Не совсем.

      Он достал собственный бумажник и вытащил потрепанную, слегка подзатертую визитку. Бумага была тонкая и пожелтевшая, но печать точно повторяла печать первой визитки.

      «Стивен Горовиц». А после имени те же четыре буквы. Написанные от руки.

      ЭМНП.

      – Так его всегда называла моя бабушка Зора, – объяснил Арман.

      – Но что они означают? – спросил Дюссо.

      – «Этот мерзкий нищий поц».

      Дюссо рассмеялся:

      – В самом деле? Но «поц» – это, кажется, оскорбительное слово? Почему твоя бабушка так его называла? Это какая-то семейная шутка? Или ласковое прозвище?

      – Как раз наоборот, – сказал Арман. – Она его ненавидела. Возненавидела с первого взгляда в конце сороковых. Невзлюбить его было просто.

      Жан Ги улыбнулся. Все верно. Стивен Горовиц мог быть настоящим куском говна. И это не просто слово. Он действительно мог быть таким. Но Бовуар знал, что Стивен Горовиц –