Все дьяволы здесь. Луиза Пенни

бросился в кухню, распахнул дверь пожарного выхода и услышал топот ног по бетонным ступенькам. Он побежал по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки.

      На бегу он услышал знакомые звуки. Приглушенные. Звонок телефона. Но не его. Свой телефон он отдал Рейн-Мари.

      По лестничному колодцу гулко разносился топот бегущих ног. Арман подсознательно отметил, что человек, которого он преследует, не молод.

      Но кто бы он ни был, у него имелось стартовое преимущество, и двигался он быстро. Он отчаянно хотел скрыться.

      И похоже, ему это удавалось.

      Если бы только увидеть его…

      Дверь со стуком распахнулась, и на лестницу несколькими пролетами ниже хлынул солнечный свет. Потом дверь захлопнулась, и лестница погрузилась в сумерки.

      Добравшись до двери, Арман распахнул ее и выскочил на многолюдный парижский тротуар. Удивленные прохожие обходили Армана, который крутился на месте, поворачивался то в одну сторону, то в другую.

      Ничего. Одни лишь пешеходы, мужчины и женщины. Некоторые в недоумении таращили на него глаза. Никто не бежал.

      Он потерял его.

      Арман быстро направился к «Лютеции», завернул за угол и увидел Рейн-Мари в обнимку с коробкой. Она смотрела на входную дверь в доме Стивена.

      Мысленно посылая Арману команду появиться.

      Он позвал ее, и она повернулась. Облегчение на ее лице появилось одновременно со знакомым воем полицейской сирены, быстро приближающимся.

      Глава девятая

      – Что, черт возьми, происходит, Арман?

      Клод Дюссо и Арман Гамаш стояли бок о бок, глядя на тело, а бригада криминалистов расположилась полукругом в ожидании команды префекта.

      Гамаш не ответил, поскольку не знал, что, черт возьми, происходит.

      – Ты его знаешь?

      – Не думаю, – сказал Гамаш. – Но нужно посмотреть внимательнее, когда его перевернут.

      Пока он видел только, что убитый был пожилым человеком, лет, вероятно, семидесяти пяти. Белый. Худощавый. В повседневной, но дорогой одежде.

      Арман оторвал взгляд от тела и оглядел разгромленную комнату. Перевернутая мебель. Книги, сброшенные со стеллажей на пол. Ящики, вытащенные из шкафов и выпотрошенные. Даже картины были содраны со стен, а коричневая бумага на заднике исполосована ножом.

      К счастью, ни одно полотно, похоже, не пострадало.

      Дюссо кивнул, и бригада приступила к работе, а двое старших полицейских отправились обходить комнату за комнатой. У Армана не было времени осмотреть остальную часть квартиры Стивена, но теперь он сделал это.

      – Спальня Горовица? – спросил Дюссо.

      – Oui.

      Белье с кровати было сорвано, матрас сброшен на пол. Двери громадного платяного шкафа были открыты, на полу валялись груды одежды.

      – Да, напакостили тут, – заметил префект.

      Даже ванная комната Стивена была подвергнута обыску, содержимое аптечки лежало частично в раковине, частично на полу.

      Они прошли по длинному коридору, заглянули еще в одну спальню, в ванную, в столовую.

      – Ты