Утопия о бессмертии. Книга третья. Любовь и бессмертие. Лариса Тимофеева

обошла его и вышла из кабинета.

      Катя, моя девочка Катя, вспыхнула надеждой, увидев меня, и сразу угасла, вновь спрятав лицо за низко опустившейся головкой. Макс шепнул ей что-то, Катя лишь дёрнула плечиком.

      – Максим, папа чай не пил. Возьми на кухне чайник, пироги я сейчас положу.

      – Хорошо, мама.

      Я взяла с комода разнос, наполнила его тарелками со снедью, поставила друг на друга две чайные пары.

      – Маленькая, Анюта устала, мы домой пойдём, – громко объявила Даша и, вставая со стула, сладко зевнула. – Марь Васильевна, спасибо за ужин. Вкусно очень, с такой кухаркой невозможно сохранить фигуру, и ела бы, и ела.

      – Угу, на здоровье, Даша. – Маша окинула недобрым взглядом вновь разинувшую рот в зевке Дашу.

      – Спасибо, Марь Васильевна, до свидания, – защебетала Анюта, – Лидия Ивановна, Катя, до завтра. Папа, ты ещё останешься?

      Стефан кивнул дочери. Жену взглядом не удостоил.

      – Маленькая, мы тоже пойдём, – засобиралась и Маша. – Мой Василич, вона, уже за столом дремлет, да и мне завтра ещё до свету вставать. А Катерине и ночь не спать, тесто нянькать, завтра хлебы до праздника надо успеть выпечь.

      – Благодарю, Машенька, за ужин вкусный. Ты завтра могла бы и поспать. Закажу я торт, зачем самой себе на день рождения торт печь?

      – Да не себе я пеку, а вам, гостям моим, чтобы и вкусно и красиво было. Знаю, из чего эти пекут, красота есть, а для живота – отрава, только что сладкая. Ну, поцелуй меня, детка, красавица моя ясноглазенькая, умница папина, – обняла Маша Катю.

      Сегодня Катя прощалась молча, без смеха и шуток – поцеловала Машу, Василича и ушла на кухню.

      – Маленькая, вы соберёте со стола? – оглянулась Маша, уже уходя. – А нет, так я завтра всё перемою, пока коржи выпекаться будут.

      – Всё уберём, Маша, не волнуйся.

      – Эти-то, ресторанные, когда завтра придут?

      – Сергей сказал к двенадцати.

      – Ладно, успею я. Ну, спокойной ночи!

      Женя уже сновала туда-сюда, освобождая стол, унося посуду и остатки ужина на кухню. Катя загружала посудомоечные машины. Я начала помогать, вычищая тарелки и блюда от остатков еды, что-то выбрасывала, что-то ставила в холодильник.

      – Маленькая, я связался с Савелием, – не заходя на кухню, доложился Паша. – Он согласен встретиться. Я его назавтра хочу пригласить.

      – Хорошо, Паша, спасибо.

      – Часов на одиннадцать нормально будет?

      – Паша, о времени встречи договаривайся с Максимом. Макс в кабинете.

      – Понял. Пошёл.

      Я засмеялась.

      – Подожди. – Подошла и потянула его руку вниз. Он наклонился, я шепнула на ухо: – Я тебя люблю, братец. Спокойной ночи. – И чмокнула в колючую щёку.

      Губы Павла растянулись от уха до уха.

      – Вот умеешь ты, Маленькая, приятное сделать!

      – Ох, Паша, если бы я ещё умела неприятности не доставлять, то цены бы мне не было. А так, есть.

      Разобравшись с посудой, я вернулась в гостиную. Женя собирала салфетки и скатерть со стола. Стефан не ушёл, сидел в одиночестве на диване.

      – Женя, благодарю за помощь.

      – Рада