Утопия о бессмертии. Книга третья. Любовь и бессмертие. Лариса Тимофеева

Перехватив мой взгляд, Максим изобразил шутливо-виноватую гримаску.

      Доктор тоже посмотрел на Максима. Сделал он это странно – не поворачивая голову, а закинув её назад, над собой.

      – Леонид Моисеевич, это моя мама, Лидия… – сделал попытку представить меня Максим.

      – Мама?! – вскричал Леонид Моисеевич, прерывая его и возвращая ко мне ничего не выражающий взгляд.

      Я терпеливо ждала, когда его когнитивные способности справятся с задачкой под названием «Мама», и была вознаграждена за терпение – доктор бодрым голосом ответил:

      – Больной стабилен. – И вновь умолк, по-прежнему на меня таращась. Задачка, видать, не сходилась.

      Я отвернулась.

      – Вот видишь, Машенька! Доктор говорит, что с Василичем всё хорошо!

      – Маленькая, почему он, – она качнула в сторону врача головой, – говорит про потерю крови? Вася…

      – Маша, доктор говорил не о Василиче.

      – Я говорил не о больном, – радостно подтвердил Леонид Моисеевич. – Ваш больной поправляется, у него кровотечения не было. У него язва, самая банальная язва, этиологически связанная с инфекцией хеликобактер пилори.

      – Кто это – Хелика? – вновь испугалась Маша.

      – Маша, не волнуйся, так называется бактерия, которая вызвала язву у Василича.

      – Так называется бактерия! – вновь обрадовался Леонид Моисеевич и решил порадовать Машу: – Заразился ваш родственник! От вас заразился или от кого другого. От еды мог заразиться.

      – Маленькая, он говорит, я Васю своей стряпнёй заразила? Ты же знаешь, на кухне у меня чисто, даже Эльза меня хвалила.

      – Маша…

      – Ну, почему обязательно вы? Больной мог где-нибудь ещё заразиться, например, в кафе.

      Лицо Маши исказила гримаса боли, она хотела поднять руки ко лбу, не смогла их донести и уронила на колени.

      – Маленькая, что-то…

      – Макс! Вызывай кого-нибудь! Скорее! Маша… Машенька, смотри на меня!

      – …плохо… голова… – прошептала Маша и повалилась вперёд.

      Я с трудом удержала её и отклонила на спинку диванчика. Лицо Маши потеряло симметрию.

      «Господи, надо что-нибудь острое…» Я пошарила глазами по платью Маши.

      – Маша, ведь любишь наряжаться! Сколько я и Серёжа тебе брошей надарили… хоть бы одну на себя нацепила…

      Лихорадочно соображая, где бы раздобыть острое, я вспомнила, что на нагрудном кармашке врача я видела значок. Я оглянулась, врач всё так же стоял напротив, все так же держал пачку бумаг подмышкой, и всё тем же, ничего не выражающим взглядом смотрел на меня.

      – Дайте значок! – Не дожидаясь, пока он осознает моё требование, я схватила его за руку и дёрнула к себе. – Придержите!

      Бумаги из подмышки рухнули на пол.

      – Придержите, говорю!

      Отставив зад, врач, словно сделанный из дерева, согнулся под прямым углом и послушно положил вытянутые руки на плечи Маши. Я принялась отстёгивать с его груди значок.

      – Что вы делаете?

      – Заткнись! – прошипела я. – Я на тебя, дружок, в суд подам,