Шмары шпики и лимоны зелени. Александр Евгеньевич Нерозников

сильно пахло дорогим дезодорантом. Не для тела. Коленом больно стукнулась. Как выяснилось наощупь, об унитаз. Я застонала от благодарности Богу – Он все-таки где-то есть! Подняла крышку и присела, спустив, разумеется, штанишки. И лишь облегчившись, нашла на внешней, за дверью, стене выключатель.

      Я находилась в туалете, совмещенном с душевой. А помочилась в биде рядом с унитазом. Ну что ж, заодно можно и подмыться. Обалдеть! Я давно отвыкла от таких удобств. В небольшом настенном зеркале отражалась жутко испуганная, опухшая от пьянки, косоглазая толстушка. С растрепанными как попало волосенками на голове. И в серой, застегнутой до горла олимпийке.

      Лишь теперь до меня стало доходить, где я. Вспомнилось, как меня куда-то везли, а я, как дура, накачивалась спиртным на заднем сиденье и спорила о чем-то с маленьким, плюгавеньким Хозяином с железными зубами и оловянными глазами. Муторно, конечно, стало до невозможности!

      Лишь теперь разглядела внутренний запор на двери. Закрывшись, я чуть не заплакала от благодарности Господу Богу. Хотя и считала себя не очень верующей. Все-таки Он есть! И пока что Он на моей стороне. Я так давно не была в одиночестве!

      Я спокойно разделась и долго мылась под душем. На полочке нашлись и мыло с шампунем. Господи Иисусе, такого кайфа я не испытывала уже сто лет! Опиздинеть просто! Полоскаться под душем в полном одиночестве за закрытой дверью! Пахучим мылом и хорошим шампунем! Я уже успела и позабыть, что такое вообще существует!

      Заодно простирнула свои тюремные панталончики с футболкой, но одевать их сырыми не решилась. Уж хоть бы кто изнасиловал, что ли! Натянула свои новенькие спортивные брюки прямо на голое тело. Как и курточку.

      При включенном в туалете свете быстро нашла и комнатный выключатель. Это оказалась небольшая спальня с кушеткой, трюмо и плоским теликом в углу. Ах, нет, тут еще был абсолютно пустой, вделанный в стену шкаф с раздвижными дверями. В ящиках трюмо тоже ничего не было. Все было абсолютно новым, еще не пользованным. Более того, под новенькими подушками лежало новенькое, даже не распечатанное еще постельное белье. И подушки эти, две(!), были не барачные, к которым я привыкла, со сбившейся в камни, пропахшей потом ватой, а нечто совершенно воздушное, легчайшее и мягчайшее. И аккуратно сложенный в кресле (да-да! в настоящем кресле перед ящиком) легчайший плед – все было очень чистым, пахучим и явно ни разу до меня не пользованным. По крайней мере, от всего пахло складом или магазином. И вообще, запах постороннего, особенно бабы, а это была бабская спальня, – я бы сразу уловила. Даже с такого похмела, в котором находилась!

      Плотные двойные шторы на огромном окне с дверью на балкон я открыть не смогла – они просто так не раздвигались. За пластиковым окном была лунная ночь. А я луну уж и забыла, когда видела в последний раз! Что это со мной? Куда я попала? Дверь мягко и бесшумно открылась, я оказалась на балконе.

      Еще совсем недавно я полжизни бы отдала, чтобы вот так выйти на балкон под луну и посмотреть на крыши и деревья вокруг! Нет, мне не верилось, что все происходит в действительности. Все