Мир в ладони. Антология

просто яркий сон…

      Немного грустно, сон растаял,

      Остался привкус полугрез.

      Ну а душа еще летает,

      Босая, по обломкам звезд.

      Размахом своих крыл прозрачных

      И сотрясая тишину!

      Стирая прах от слез вчерашних,

      Все ищет истину одну.

      Все ищет нежности приметы,

      Намек на верность и любовь!

      И своей песней неодетой

      Сознанье помрачает вновь.

      Я б по́ небу расклеил звезды,

      Дыханием согрел Луну.

      Но все ж боюсь, что слишком поздно,

      И в суете давно тону…

      И суета давно сковала

      Свободное движенье рук.

      А время пеплом покрывало

      И заглушало сердца стук.

      И я почти исчез бесследно

      Под листьями опавших дней.

      Прожив полжизни бесполезно,

      Ища любовь, не знал о ней.

      Не понимая ее почерк,

      Слагая оды в ее честь,

      Не замечая дни и ночи,

      Но все же верил: она есть!

      И в замкнутом кругу познанья

      Я что-то новое искал.

      Искал загадку мирозданья —

      Ту, что когда то потерял.

      Куда забыты все дороги,

      Осталась лишь одна стезя.

      Туда, где честь и вера в Бога,

      И по-другому там нельзя!

      Там та земля, что ноги греет,

      Там небо то, что пьют глаза.

      Там воздух оживить умеет,

      Там жизнь вложилась в полчаса.

      И полчаса – это так много,

      И нужно их уметь прожить!

      За каждый вдох и выдох Бога

      Я научусь благодарить!

      Я научусь, ведь не умею…

      Я научусь за полчаса!

      Дыханием Луну согрею,

      Расклею звезды в небесах…

* * *

      Мы оба – герои сожженных романов,

      И слово «любовь» звучит страшно и странно.

      Боимся тепла и загадочной искры,

      Легли на страницы, сгорели так быстро.

      На полках судьбы нам с тобой не пылиться,

      И в зеркале луж не видать наши лица.

      И почерк неясен, и текст неразборчив,

      Читает лишь ветер из пепельных строчек.

      То громко смеется, то плачет в рубашку,

      То бровь поднимает, вздыхая так тяжко.

      Но все же читает о нас между строчек,

      Хоть почерк неясен и текст неразборчив…

* * *

      Я прошу: лишь дайте мне надежду,

      Нарисуйте мне последний желтый лист.

      За окном фонарь пусть тускло брезжит,

      Слышится холодный ветра свист.

      Пусть холодный, ранний луч рассвета

      Режет небо клином журавлей.

      Клин уходит в горизонт, уносит лето,

      Ляжет снег на одиночество полей.

      Ляжет снег на суетную вечность,

      Но в душе моей всегда тепло.

      Я в глаза твои смотрю – там бесконечность!

      Там теряются обида, боль и зло.

      В них единственных без слов читаю

      То, что не опишешь на словах.

      И других таких я глаз не знаю,

      И тону в них, и уходит страх!

      Я прошу: лишь дайте мне свободу,

      Сохраните душу от потерь.

      Я