Смерть – дело одинокое. Рэй Брэдбери

ее маленький, похожий на розовый бутон рот печально улыбался: юная девушка, томившаяся за круглым, словно полная луна, расплывшимся лицом, давала мне понять, что музыка, звучащая в комнате за ее спиной, говорит о нашей дружбе, о том, что на какое-то время расстаемся и мы.

      Глядя на Фанни, я вдруг подумал о Констанции Раттиган, запертой в мавританской крепости на берегу океана. Мне захотелось вернуться и расспросить Фанни, что между ними общего. Но она, прощаясь, помахала рукой. И мне ничего не оставалось, как помахать в ответ.

      Теперь погода наладилась, и я был готов вернуться в Венецию.

      «Ну, держись, лысеющий коротышка, ты и на детектива-то не похож, – мысленно пригрозил я. – Держись, Элмо Крамли, я еду!»

      Но кончилось все тем, что я, как безвольная тряпка, переминался с ноги на ногу перед венецианским полицейским участком.

      И ломал себе голову: кто же этот Крамли, скрывающийся за его стенами, – Красавица или Чудовище?

      Я слонялся по тротуару, пока из верхнего зарешеченного окошка не выглянул кто-то, похожий на Крамли.

      И я смылся.

      От одной мысли, что он снова раскроет пасть и, как паяльной лампой, опалит персиковый пушок на моих щеках, сердце у меня уходило в пятки.

      «Господи, – думал я, – ну когда наконец я решусь встретиться с ним лицом к лицу и выложить свои мрачные догадки, которые копятся у меня в ящике для рукописей, словно пыль на могильной плите? Когда?»

      Скоро.

      Это случилось той же ночью.

      Около двух часов перед моим домом разразился небольшой ливень.

      «Глупости! – думал я, не вылезая из постели и прислушиваясь. – Что значит «небольшой ливень»? Насколько «небольшой»? Три фута в ширину, шесть – в высоту, и пролился он всего в одном месте? Дождь промочил только коврик у двери и тут же кончился? Нигде больше не выпало ни капли?»

      Вот черт!

      Соскочив с кровати, я широко распахнул дверь.

      На небе ни облачка. Яркие звезды, ни дымки, ни тумана. Дождю неоткуда было взяться.

      Но возле двери поблескивала лужица.

      И виднелась цепочка следов, ведущих к дверям, и другая – уходящие следы босых ног.

      Наверно, я простоял секунд десять, пока меня не прорвало: «Ну хватит!»

      Кто-то стоял возле дверей, мокрый, стоял не меньше чем полминуты, гадал, сплю я или нет, хотел постучать и ушел в сторону океана.

      «Нет, – прищурился я. – Не в сторону океана. Океан справа от меня, на западе».

      А следы босых ног уходили влево, на восток.

      И я последовал за ними.

      Я бежал так, словно мог догнать небольшой ливень.

      Пока не добежал до канала.

      Там следы оборвались на самой кромке берега…

      Господи боже мой!

      Я уставился вниз на маслянистую воду.

      Было видно, в каком месте кто-то вскарабкался на берег и по ночной улице пошел к моему дому, а потом побежал назад – шаги сделались шире. И что?..

      Нырнул?

      Господи, да кому взбредет в голову плавать в этой грязной воде?

      Кому-то, кто ни о чем не думает и не боится заболеть?