Тринадцать месяцев. Мария Сараджишвили

не интересные «пять копеек» (уж сколько раз зарекалась не комментировать ничего, так нет же – наступила на те же грабли). А именно настрочить этакую занозу на общем фоне праведного гнева: «Чем песочить человека, лучше подарите ему вашу любовь, и тогда он, может, вернется в лоно Матери-Церкви».

      Лента обсуждения тут же удлинилась на три абзаца, пополнившись возмущенными комментами о пагубности общения с отпавшими от Церкви. Спорить с такой массой оппонентов не было смысла, и я ретировалась в реальность.

      Прошла неделя или две, и как раз на Николу Вешнего (!) (все неспроста в этом мире) получаю я по электронке письмо некоего раба Божиего Михаила из Мексики:

      «Здравствуйте, сестра во Христе Мзия! Ваш комментарий (ссылка, дата синей прописью) произвел на меня большое впечатление, так как Вы близко к сердцу приняли судьбу обсуждаемого человека. Немного о себе. Живу с семьей в Мексике, переехали сюда после распада Союза на ПМЖ. Являюсь прихожанином Американской Православной Церкви. Хотел бы с Вами познакомиться поближе. С любовью – Михаил».

      Естественно, я тут же отписала свое согласие к дальнейшему эпистолярному общению. Переписка наша продлилась месяц. И вдруг новость: «У меня отпуск, – пишет Михаил. – Я еду в Тбилиси. Скоро увидимся». После чего я срочно побежала советоваться с бывалыми подругами по извечному вопросу: «Что делать?»

      Подруги-перестраховщицы, хлебнувшие немало лиха в жизни, сразу обрисовали самые жуткие варианты:

      – А вдруг он маньяк? Приедет и голову тебе в твоем же подъезде отрежет. Ты и пикнуть не успеешь.

      – Зачем же ехать в такую даль, когда все это можно сделать у себя по месту жительства, – защищала я честь виртуального друга.

      – Так, а фотку он твою запросил? Вдруг ты квазимода какая-нибудь столетняя.

      – Нет. Мы на духовные темы только общались.

      – Это-то и странно. Ехать неизвестно к кому и не понятно зачем. Вдвойне подозрительно, – говорила другая. – А ты видела этого типа?

      – Нет пока. И вообще он женат. Он пообщаться едет. Просто так.

      – Вы оба ненормальные, – последовал неутешительный вывод. – Прикинь! И женат, и деньги явно у него лишние есть, чтобы в такую даль в отпуск ехать. А, может, он мафия? Мексиканская. Как ее, «козаностра».

      – Это в Италии.

      – Какая разница! Бандиты – они и в Африке бандиты. Ты, как встретишься, ему сразу культурный намек дай. Мол, мои друзья чуть что в полицию звякнут. И мобильник в руке держи. Мол, граница на замке. Чтоб не думал, что заступиться некому…

      Словом, пообсуждали мы тему приезда «козаностры», да так и не пришли к общему знаменателю.

      …Мы встретились на вокзале. Я напрасно вглядывалась в черты лица моего развиртуализированного друга, пытаясь прочесть на его лбу код Чикатило или какую-то связь с гидрой мирового терроризма. Ничего похожего на его лице не было. Зато сразу же стало ясно другое.

      Высокий, импозантный Михаил с первых слов доказал, что не зря имеет два диплома, читает