Кавказ. Выпуск XXVII. Сказки кабардинского народа. Сборник

князь, скатерть-самобранку!

      Насмешливо посмотрел на него чванливый князь, а как увидел тыкву, затопал ногами, закричал:

      Эй, мои верные слуги, гоните прочь этого болвана!

      Положил Ахмет перед князем тыкву и молвил только одно слово:

      Выходите!

      Откуда ни возьмись, выбежали из тыквы стройные, как на подбор, джигиты и накинулись на князя. А тот не может понять, откуда взялись эти воины. Взмолился князь:

      Не бейте меня, я возвращу скатерть!

      Ахмет приказал джигитам войти обратно в тыкву. А князь приказал слугам поднести Ахмету на золотом подносе скатерть и с почетом проводить его.

      Вернулся Ахмет в свой дом и зажил лучше прежнего.

      Добряк и скряга

      В одном селе жили два человека. Один круглый год батрачил, чтоб заработать себе на житье, но скопить ничего не умел, потому что с легким сердцем отдавал людям то, что они у него просили. Так и жил бедно. Звали его на селе Добряком.

      Другой жил праздно, за счет других богател, ходил всегда хмурый, и снега зимою у него нельзя было выпросить. Звали его попросту Скрягой.

      Однажды, когда пришла в горы осень, собрался Добряк на заработки. Услышал об этом Скряга и решил идти вместе с соседом.

      Мать Добряка приготовила ему в дорогу еды.

      Скряга тоже снарядился в путь, и они отправились вместе.

      Долго или коротко они шли, но только остановились на привал подкрепиться и отдохнуть. Сели в тени старого развесистого дерева, поели, что мать Добряка наготовила, и тронулись дальше.

      Много ли, мало ли они шли, однако ночь их застала в дороге. Расположились путники на ночлег, опять поели, что Добряк из мешка достал, и улеглись спать.

      Утром с зарею поднялись, доели то, что у Добряка из припасов осталось, и пошли дальше. День выдался жаркий, тяжело идти по пыльной дороге. Кругом – степь одна, даже чахлого деревца не видно, и капли воды взять неоткуда.

      Тогда развязал Скряга свой толстый мешок и протянул Добряку жалкий ломоть пересоленного пирога, а сам пообедал сытно, запил холодной водою из фляги и спрятал остатки обратно.

      Удивился Добряк поведению Скряги, но ничего ему не сказал. А солнце печет все сильнее. Начала Добряка жажда мучить.

      Дай-ка, сосед, напиться из твоей фляги, – попросил он.

      Дам тебе напиться, но с одним условием, – отвечал Скряга, – если позволишь выколоть тебе один глаз.

      Покачал головою Добряк, – не согласился. Еще жарче раскалило солнце сухую землю, совсем у Добряка во рту пересохло. Снова попросил он Скрягу:

      Дай хоть один глоток, губы смочить!

      Позволь один глаз выколоть – дам!

      Что оставалось Добряку делать? Не умирать же от жажды. Дал он себе один глаз выколоть. Хлебнул из фляги немного воды, и пошли они навстречу солнцу. Потом доели соленый пирог и легли спать. Но Добряк, которого целый день мучила жажда, не мог уснуть, все ворочался с боку на бок. А тут еще глаз болит. Стонет Добряк от боли. Наконец, не выдержал он – толкнул и разбудил Скрягу.

      Дай еще немного воды попить!

      Согласен, – ответил тот, – только