Рассказы Люси Синицыной, ученицы третьего класса. Ирина Пивоварова

представляешь?

      – Представляю, – сказал Коля. – Это очень плохо. Запустишь всё. Ты и так последнее время на одних троечках ползёшь.

      – Ну и что? – сказала я. – Хочу и ползу! Это, между прочим, не твоё дело!

      – А чьё же? Кто, интересно, у нас звеньевой? Кстати, мы сегодня проводили сбор звена и решили ко всем отстающим прикрепить шефов. Коростылёва будет с Ивановым заниматься, Мухина с Длиннохвостовой, а к тебе прикрепили Косицыну, чтобы она тебя подтягивала. Ясно?

      – Ещё чего не хватало! – закричала я. – Пусть только попробует меня подтягивать, я её с лестницы спущу!

      Коля вытаращил глаза:

      – Ты что, с ума сошла? Вы же подруги!

      – Больше она мне не подруга!

      – Не пойму я. То вас водой не разольёшь, а то друг на друга глядеть не хотите. Ненормальные какие-то!

      И тут снова зазвонил звонок.

      Уран, который лежал под моей кроватью, вскочил и помчался к дверям.

      – Это Косицына, – сказал Коля. – Ну, я пошёл. Не буду вам мешать.

      – Коля, не уходи! Не хочу я, чтобы она меня подтягивала, мы поссорились, понимаешь?

      – Поссорились – значит, надо помириться. И вообще, хватит вам ссориться. Вы своими ссорами всему классу надоели.

      Он направился в прихожую:

      – Привет, Косицына.

      – Привет, – услышала я Люськин писклявый голос.

      – Пока.

      – Пока, – сказала Люська.

      Хлопнула дверь. Коля ушёл.

      Уран как сумасшедший прыгал и визжал в передней. За что он любит эту Люську, понять не могу! Я лично её терпеть не могу! Подтягивать, видите ли, меня пришла! Ну что ж, посмотрим, как это у неё получится!

      Долго из передней доносилось до меня неразборчивое Люськино бормотание и ласковые визги Урана.

      Наконец, в двери показалась Люськина чёлка, вернее, один её кусочек, и левый глаз, светло-зелёный, в жёлтую крапинку.

      Потом остальная чёлка и правый – коричневый глаз.

      Потом всё остальное.

      Люська вошла в комнату. Уран вбежал за ней и стал прыгать рядом, хотел лизнуть её в лицо. Люська отворачивалась и смеялась.

      Она ещё и смеётся!

      – Уран, ко мне! – скомандовала я. – Не смей приставать к посторонним лицам!

      – Это я «постороннее лицо»?! Уранчик, иди ко мне, миленький! Сама она «постороннее лицо»!

      И она расселась на моём стуле и стала гладить моего Урана!

      – Уранчик, ми-и-лый, хоро-о-ший, я тебе котлетку принесла. Вот тебе котлетка. Кушай…

      – Уран, не смей есть чужих котлет!

      Но противный Уран уже на всю комнату чавкал Люськиной котлетой. Этого ещё не хватало!

      – Выплюнь! – закричала я. – Немедленно выплюнь котлету!

      – Не обращай на неё внимания! – сказала Люська. – Воображала она, понимаешь? – И стала вытаскивать из портфеля ещё какой-то пакет. – Вот, я тебе и колбаски захватила…

      – Уран! – заорала я. – Не смей есть эту паршивую колбасу!

      – Видишь, что я тебе говорила? Воображает! Думает, без неё никто прожить не может! Думает, она заболела, и все так и побегут её навещать! Скучать будут – прямо лопнут.