Комната бабочек. Люсинда Райли

то есть предоставлять гостям «ночлег и завтрак».

      По иронии судьбы, отслужив столько лет в вооруженных силах, Джонни прожил мирной жизнью совсем недолго, он погиб через несколько месяцев всего в двух милях от Адмирал-хауса на узком повороте дороги от металлических зубьев уборочного комбайна, ударивших его по голове. В наследство от Джонни Поузи осталась его пенсия и пара полисов страхования жизни. Она также унаследовала поместье своей бабушки, умершей на пару лет раньше, и положила в банк деньги, полученные от продажи Манор-хауса в Корнуолле. Еще она получила небольшое наследство от матери, умершей от воспаления легких (этот факт Поузи по-прежнему находила странным, ведь маман подолгу жила в Италии) всего в пятьдесят пять лет.

      Она подумывала о продаже Адмирал-хауса, но приглашенный ею для оценки агент по недвижимости сообщил, что нынче мало кто может себе позволить купить поместье таких размеров. Даже если она найдет покупателя, то вырученные за дом деньги будут значительно ниже его реальной стоимости.

      Кроме того, она обожала этот дом: только что вернувшись домой после стольких лет разлуки – и после ухода Джонни, Поузи остро нуждалась в этих родных и уютных стенах ее детства.

      Поэтому она решила, что если будет соблюдать экономию и пользоваться своими сбережениями и вложениями для пополнения дохода, то они сумеют прожить и втроем.

      Все те одинокие и мрачные дни первых месяцев без Джонни жизнерадостная и неприхотливая натура Ника давала Поузи бесконечное утешение, и она с радостью наблюдала, как ее малыш растет, превращаясь в счастливого и довольного ребенка и забавно ковыляя на еще неустойчивых ножках по огороду, Ник дарил ей надежду на будущее.

      Разумеется, Нику было проще; он не тосковал по тому, кого никогда не знал. А вот Сэм уже достаточно вырос, чтобы осознать леденящий ветер смерти, пронесшийся по его жизни.

      – Когда вернется папа?

      Поузи помнила, как долго после смерти отца он каждый вечер задавал ей один и тот же вопрос, и ее сердце разрывалось от муки и жалости при виде смятения в больших синих глазах сына, так похожих на глаза Джонни. В конце концов Поузи, собравшись с духом, сообщила ему, что папа больше не вернется. Что он взлетел на небеса и теперь наблюдает за ними оттуда, тогда Сэм перестал спрашивать.

      Поузи стояла, прислушиваясь к шипению начинавшей закипать воды. Размешав ложку кофейных гранул с молоком, она добавила в чашку горячей воды.

      Бережно держа чашку, Поузи подошла к окну и взглянула на старый конский каштан, он стоически давал поколениям детей богатые урожаи каштанов для игры[10]. Она заметила, что шиповатые коробочки уже созрели, возвещая о конце лета и начале осени.

      Мысль о каштанах напомнила и о начале учебного года – когда мальчики подрастали, Поузи с ужасом ждала этой поры, поскольку она означала покупку новых школьных форм, пришивание эмблем и меток и извлечение из кладовки дорожных чемоданов. Потом, после отъезда сыновей, дом окутывала оглушительная тишина.

      Поузи

10

До сих пор популярная игра в каштаны зародилась в Англии в середине XIX века и заключается в том, что игроки нанизывают конские каштаны на веревочки и пытаются ударить по каштану соперника так, чтобы разбить его или сорвать с веревки.