Самое древнее зло II. Надежда Мира. Максим Лагно

другими народами.

      Я уже смирился с мыслью, что до самого утра не получу точной информации о событиях на разрушенной мною базе, когда воевода вдруг выпрямился, тряхнул головой, подкрутил мокрые от вина усы и резко сказал:

      – Матвей, Мэрисса, остальные, пора поговорить о делах.

      Все гости мгновенно поняли его намёк и начали расходиться. Всё-таки время было военное, даже светские бездельники были вымуштрованы.

      Гости потянулись к Мэриссе, благодарили за прекрасный обед и нахваливали разумное ведение крепостного хозяйства.

      Меня все благодарили за победу и поздравляли с родоначальством.

      Те дворяне, что победнее и менее знатные, приглашали меня сделать визит, надеясь упрочить связи с выскочкой, который, по слухам, должен породниться с самими Марфонтами.

      Те, что побогаче и более родовитые, отделывались поздравлениями, не желая дальнейшего общения с низкородным. На расположение этих аристократов, я могу рассчитывать лишь спустя пять или семь сотен семилуний, когда род Сорокин станет хоть сколько-то древним.

      Просители из передней залы воспользовались моментом, чтобы проскользнуть в гостиную, но были задержаны гвардией Марфонта Третьего, которая охраняла принцессу.

      Репортёр газеты, прикладывая видоискатель фотоаппарата к свежему фингалу под глазом, пробежал в гостиную и начал спешно щёлкать всё подряд. В особенности меня и Эталинду.

      Гвардейцы хотели вытолкать его, но я попросил оставить его в покое.

      Принцесса Эталинда Марфонт-Стрежлавская подошла ко мне для прощания. Больше не стесняясь и не запинаясь, она отбарабанила все вежливые фразы, принятые в таких случаях. Похвалила хозяйку крепости за богатое угощение. И под конец пригласила меня на званый ужин во дворец.

      – Благодаря вам, – сказала она, – вражьи еропланы больше не бомбят Олбжин, поэтому отец возобновил обеды с самыми достойными представителями сотни высших семей Державы.

      – Но я всего лишь шестьсот двадцать какой-то, – ответил я.

      – Сотня высших семей считается не по времени появления, – пояснила Мэрисса, – а по вкладу в развитие Державы. Поверь мне, ты не в сотне, а в десятке.

      Когда с гостями было покончено, вместо них в комнату вошли военные. А солдаты притащили стремянки и начали развешивать на стене огромную карту. Она изображала не весь мир Запертых Земель, а только две страны – Енавскую Державу и Халидейский Союз.

      Другие солдаты вынесли из гостиной столы с угощениями. Слуг не допустили к облуживанию участников секретного совещания.

      Наступил вечер, зажглись газовые лампы под потолком. Хотя по древнему обычаю, который так любила Мэрисса, на всех ужинах жгли свечи. Но военный совет – это не званый ужин. Что отлично продемонстрировал воевода Назждва.

      Осушив огромный кубок вина, он мгновенно протрезвел, сунул в усы трубку и, пыхтя дымом, сказал:

      – Для начала, дамы и господа, обратите внимание на карту. И запомните её. Скоро на ней будут значительные