Время Индиго. Людмила Лазарева

огонь не потухал, горел.

      – Петя весь мусор с пляжа собрал в пакеты, – Олег Владимирович гордо посмотрел на племянника. – Решили порядок навести. Откуда вы узнали, что это мы были?

      – Как же? – развел руками Степаныч. – Они ж и вытащили. Ээх, гуляем! Так что вечером мы вас к себе ждем. Ждем, я сказал и отказов не принимаем.

      Вдруг позади раздался щелчок. Дети обернулись на странный шум. В кустах сверкнуло стекло фотообъектива. Еще щелчок! Фигура неизвестного перепрыгнула через забор и скрылась за поворотом улицы.

      – Кто нас фотографировал? – насторожился Петр.

                                                     * * *

      – Я же говорил, не светись! Теперь разговоров будет, – зло посмотрел на Петра Семен. – С огнем помогли? Помогли. Чтобы лодка к берегу плыла, я движение волн мысленно направлял? Направлял.

      – И что?

      – Ёёёршики, детский сад, зачем сам в воду полез?

      – Как зачем? Твоей силы ненадолго бы хватило. А у деда сердце пошаливало, еле дышал. Я сначала дельфинов попросил, они лодку к берегу толкали. Поддержали бы на плаву, если бы в воду человек свалился. Потом чувствую, слабеет дед. Вот сам и полез. Физическая сила тоже кое-что значит. И мышцу сердечную поддержать было необходимо. Тут еще и Олега отвлекать приходилось.

      – Экспериментируешь?

      – Естественно, врачом хочу стать.

      – Зачем тогда в МГУ поступил? – Семен, несмотря на то, что был младше, не любил, когда Петька распылялся в разных направлениях и хватался за все, что ему интересно. Везде должен быть порядок, особенно в планах на будущее.

      – Медицинское это второе образование будет. Нам много чего менять придется.

      – Ты бабу Машу смотрел?

      – Смотрел. Через Антошку буду лечить. У нее с малым связь особенная образовалась.

                                                     * * *

      Степаныч пригласил не только бабу Машу и Олега, но и соседей: археолога с внучкой. Как оказалось, это был старый знакомый, любитель шахмат, Никифор Аристархович и его ангел-хранитель, Ася.

      Ох, и радовалась ребятня! Аська верещала без умолку, Антон бегал за ней хвостиком. Семен с Петькой устроили на старом дереве качели из веревок и доски, естественно с разрешения хозяев, и по очереди пытались преодолеть земное притяжение, хоть на мгновение.

      Поздно вечером, когда дети убежали играть в прятки, в саду за столом, остались только взрослые.

      – Так во-о-от, – в очередной раз пересказывал пережитое Степаныч. – Потерялся я. Ни зги не видно. Тут еще мотор, мать его, пошаливает. Думаю, как мне берег-то увидеть? Куда плыть-то? А сам себя кляну, зачем один в море вышел. Старик и море, мать его…

      – Де-е-ед, перестань ругаться.

      – Ладно, Никитична, мне сейчас все можно. Такое раз в жизни бывает. Глядь, а впереди огонь. Малюсенький, но светит. Взмолился я, Боженьку вспомнил. «Не потуши, не потуши, родимый». Смотрю, ярче костер разгорелся, будто кто мою просьбу передал. Я на свет