Моя темная сторона. Лайза Дженова

сосредоточьтесь на моем носу и говорите, когда вы видите палец.

      Он держит указательный палец рядом с моим ухом.

      – Я его вижу.

      – А сейчас?

      – Да.

      – Сейчас?

      – Нет.

      – А сейчас?

      – Нет.

      – Она ослепла? – спрашивает Боб.

      Конечно же, я не ослепла. Что за идиотский вопрос? Доктор Квон светит мне в глаза фонариком. Я вглядываюсь в его кофейные глаза, а он изучает что-то в моих.

      – Следите за фонариком. Хорошо. Нет, области мозга, отвечающие за зрение, не были повреждены, и ее глаза выглядят прекрасно.

      Он вытаскивает из планшета лист бумаги, кладет на мой обеденный столик, поворачивает его ко мне и дает мне ручку. По всему листу разбросаны прописные и строчные буквы.

      – Сара, можете обвести мне все «А»?

      Я это делаю.

      – Вы уверены, что нашли все? – спрашивает доктор Квон.

      Я проверяю свою работу:

      – Да.

      Он достает еще один лист.

      – Можете нарисовать вертикальную черту по центру каждой из этих горизонтальных линий?

      Я делю девять линий пополам. Смотрю на доктора, готовая решить очередную головоломку.

      – Готово? Ладно, давайте уберем столик. Можете вытянуть обе руки перед собой, ладонями вверх?

      Я делаю это.

      – Вы подняли обе руки?

      – Да.

      – Она парализована? – спрашивает Боб.

      Что за дурацкий вопрос опять? Он что, не видит, как я двигаюсь?

      Доктор Квон простукивает мою руку и ногу маленьким резиновым молоточком.

      – Нет, слева она немного слабее, но это должно пройти со временем после реабилитации. У нее синдром игнорирования левой стороны. У пациентов с поврежденным правым полушарием такое встречается довольно часто, обычно после кровоизлияния или инсульта. Ее мозг не обращает внимания на все, что находится слева от нее. Лево для нее не существует.

      – Как это не существует? – удивляется Боб.

      – Вот так. Она не будет замечать вас, пока вы стоите слева от нее, не тронет еду на левой стороне тарелки и может даже не верить, что левая рука и нога принадлежат ей.

      – Потому что лево для нее не существует? – переспрашивает Боб.

      – Именно так, да.

      – Это выправится? – спрашивает Боб.

      – Может, да, а может, и нет. У некоторых пациентов симптомы рассасываются в первые несколько недель, когда проходит воспаление и мозг исцеляется. Но у некоторых такое состояние сохраняется, и лучшее, что можно сделать – научиться с ним жить.

      – Без левой стороны, – уточняет Боб.

      – Да.

      – Она, кажется, даже не замечает, что ее нет, – говорит Боб.

      – Да, это верно для большинства пациентов в острой фазе сразу после травмы. Она по большей части не осознает того, что чего-то не воспринимает. Не замечает, что у всего отсутствует левая сторона. Для нее все на месте и все нормально.

      Я, может, и не осознаю, что чего-то не воспринимаю, но доктор Квон и Боб, похоже, не осознают, что я