Число зверя. Роберт Хайнлайн

увидела, как «верхняя» полярная шапка, та, что побольше (северная? южная? я почему-то была уверена, что северная), медленно поворачивается градусов на восемьдесят (мой муж орудовал штурвалом).

      – Двадцать девять и пять десятых… плюс восемнадцать и семь… плюс шестнадцать и три. Сложи.

      – Шестьдесят четыре с половиной, – ответил мой отец. Я еще раньше произнесла «шесть четыре запятая пять», только не вслух, а про себя.

      – Кто знает, какой диаметр Марса? Или Аю спросить?

      – Примерно шесть тысяч семьсот пятьдесят километров, – откликнулась Хильда.

      Для расчетов Зебадии эта «примерная» цифра была более чем достаточно точной.

      – Шельма! Откуда ты знаешь такие вещи?

      – Я читаю комиксы. «Зап! Полярис пропал!» и всякое такое.

      – Извини, я комиксов не читаю.

      – В комиксах куча интересного, Зебби. А разве в аэрокосмических войсках не применяются учебные пособия в форме комиксов?

      У моего возлюбленного покраснели уши.

      – Кое-какие применяются, – сказал он, – но там все выверено с точки зрения технической точности. Пожалуй, я лучше сверюсь с Аей.

      Я люблю своего мужа, но бывают моменты, когда женщины должны стоять друг за друга.

      – Не утруждай себя, Зебадия, – ледяным тоном сказала я. – Тетя Хильда не ошиблась. Полярный диаметр Марса – шесть семь пять два запятая восемь плюс. Но тебе для расчетов вполне хватит трех значащих цифр.

      Зебадия ничего не ответил… но спрашивать у своего компьютера не стал. Вместо этого он сказал:

      – Второй пилот, будь добр, просчитай расстояние на своем карманном калькуляторе. На такой дистанции можно считать его как тангенс.

      Тут уж я молчать не стала. Меня возмутило удивление Зебадии по поводу того, что Хильда имеет какое-то понятие об астрономии.

      – Наша высота над поверхностью планеты сто четыре тысячи шестьсот семьдесят два километра плюс-минус погрешность, заложенная в исходных данных. Это предполагая, что Марс сферичен, и не принимая во внимание краевой эффект… чем при качестве твоих данных вполне можно пренебречь.

      Зебадия ответил так мягко, что я тут же пожалела о своем нахальстве:

      – Спасибо, Дити. Ты не могла бы подсчитать, сколько времени займет свободное падение на поверхность из этой точки?

      – Нужно интегрировать, сэр. Я могу дать приближенный результат, но Ая сделает это точнее и быстрее. Почему бы не спросить ее? Во всяком случае, свободное падение займет много часов.

      – Жаль, я думал, вдруг это выход. Джейк, по-моему, у нас достаточно горючего, чтобы выйти на близкую орбиту… но кто же знает, где и когда мы сможем заправить Аю опять. Если мы станем просто падать, то испортится воздух и придется возвращаться с помощью аварийной кнопки или совершать какой-нибудь другой маневр, так и не увидев поверхность с близкого расстояния.

      – Капитан, нельзя ли замерить диаметр еще раз? Мне кажется, мы не просто падаем.

      Папа и Зебадия снова принялись за работу. Я больше к ним не приставала,