Число зверя. Роберт Хайнлайн

по аналогии с четырехмерной, либо прибегнуть к такой математике, которую, насколько мне известно, понимают только Джейк и мой кузен Эд. Если, конечно, ты не выдумаешь нам какой-нибудь способ представить шесть измерений в трехмерной проекции – ты же говоришь, у тебя проекции отлично получаются.

      Я закрыла глаза и задумалась.

      – Зебби, по-моему, это невозможно. Не знаю, может, Эшер[27] смог бы.

      – Это возможно, моя дорогая, – вмешался мой дорогой, – только ужасно неэффективно. Даже на дисплее компьютера, который умел бы вычитать одно или несколько измерений. У супергипертессеракта – а в шестой степени – слишком много ребер, вершин, граней, кубов и гиперкубов, чтобы глаз мог все это воспринять. А если компьютер вычтет вам измерения, то получится то, что вы и так уже знали. Боюсь, что человеческий мозг органически неспособен формировать многомерные зрительные образы.

      – Мне кажется, папа прав, – согласилась Дити. – Я много сил положила на эту программу. По-моему, сам покойный доктор Марвин Мински[28] не смог бы сделать это лучше в плоскостной проекции. Головидео? Не знаю. Непременно попробую, если в моем распоряжении когда-нибудь окажется компьютер с головизионным дисплеем и со способностью прибавлять, вычитать и вращать шесть координат.

      – Но отчего непременно шесть? – спросила я. – Почему не пять? Или даже четыре, раз вы говорите, что измерения можно менять одно на другое посредством вращения.

      – Да, почему, Джейк? – спросил Зеб.

      Мой возлюбленный пришел в некоторое замешательство.

      – Видите ли, мне показалось странным, как это так получается, что пространственно-временной континуум содержит три пространственных измерения, а временное только одно. Конечно, Вселенная такова, какова она есть, но ведь природа полна симметрии. Даже после опровержения принципа четности ученые продолжали обнаруживать все новые и новые симметрии. Не говоря уже о том, что философы с симметрией никак не могут расстаться – но философы не в счет.

      – Конечно, не в счет, – согласился Зеб. – Никакой философ не позволит фактам поколебать свои теории, а то его немедленно вышвырнут из философского цеха. Большинство из них упертые теологи.

      – Я того же мнения. Ну так вот, Хильда, я придумал, как проверить это экспериментально, и оказалось, что измерений действительно шесть. Возможно, и больше – но я не знаю, как до них добраться.

      – Так, – сказала я. – Дайте-ка сообразить. Если я правильно поняла то, что было сказано раньше, то любое измерение можно заменить на любое другое.

      – Да, поворотом на девяносто градусов.

      – Но это же значит, что из шести измерений можно брать сочетания по четыре, правда? Сколько это будет сочетаний?

      – Пятнадцать, – сказал Зеб.

      – Боже мой! Пятнадцать вселенных? А мы пользуемся всего одной?

      – Нет, нет, милая! Столько вселенных будет, если делать повороты на девяносто градусов в Евклидовой вселенной. А она – вернее, они, то есть наши вселенные – определенно неевклидовы, это известно

27

Морис Эшер (1898–1972) – нидерландский художник, автор графических работ, реализующих гротескные и парадоксальные геометрические представления. – Примеч. перев.

28

Марвин Мински (1927–2016) – инженер-электрик, математик и исследователь в области когнитивных наук и искусственного разума. Ведущий специалист в роботехнике и компьютерах. Им запатентован графический дисплей, конфокальный микроскоп. Создатель искусственной нервной системы, научный консультант книги и фильма «Одиссея 2001 года». – Примеч. перев.