Вам хорошо, прекрасная маркиза?. Алина Кускова

кинул мои пожитки в багажник.

      – Дочка, – обратился ко мне Заславский, когда я села рядом, – твой драгоценный муж уже ждет тебя в поместье!

      Я чуть не подавилась собственным языком, на котором вертелся вопрос, а куда мы, собственно, едем.

      – Я знаю, – продолжал играть свою роль Заславский, – как тебе не терпится с ним воссоединиться!

      Громила Мишаня кинул заинтересованный взгляд в зеркало заднего вида. Я ему кровожадно так улыбнулась.

      – Они так любят друг друга! Очень любят, – сказал Мишане Заславский. – Не могут друг без друга!

      Мишаня еще раз заинтересованно посмотрел на меня, но ответной улыбки ждать не стал, быстро отвел глаза. Ну да, я такая, еще и укусить могу.

      – Что вы такое говорите, Иван Сергеевич? – прошептала я, толкая Заславского в бок.

      – И тут Остапа понесло, – вздохнул он заговорщически.

      Кто не знает, фраза вышла из-под пера блестящего дуэта Ильфа и Петрова. Возможно, не дословно, Заславский любил перевирать даже шедевры русской литературы.

      – Зови меня папой, – попросил Заславский.

      – Зачем?

      – Так надо.

      – Я соглашалась только на жену!

      – Я что, забыл тебе рассказать об операции «Прекрасная маркиза»?

      – Первый раз о ней слышу, – прошипела я.

      – Между прочим, основное действующее лицо здесь я, маркиз Заславский.

      – Почему маркиз?

      – Граф как-то слишком вычурно звучит, не находишь?

      – Я, честно говоря, вообще смысла во всем происходящем пока не нахожу.

      – Это явное упущение с моей стороны, – покачал седой головой актер. – Дочка! Сейчас я попрошу Мишаню остановиться, и ты сделаешь свои дела!

      Последние слова он сказал достаточно громко, чтобы водитель их услышал.

      – Какие такие дела? – прошептала я.

      – Маленькие! – торжественно объявил он. – Так спешила, что в туалет забыла забежать. Вот что делает любовь с человеком. Мишань, ты остановись возле тех кустиков.

      – Я вас убью, – пообещала я совершенно искренне и снова толкнула Заславского в бок.

      – Ща, – ответил Мишаня, не оборачиваясь. – Как только за город выедем, так и остановлю.

      Я не понимала, к чему клонил Заславский.

      Догадалась только, когда Мишаня остановил автомобиль на заправочной станции, на отшибе которой впритирку друг к другу стояли две покосившиеся туалетные кабинки. В одну вошел Заславский, в другую я.

      – Катерина, – сказал Заславский, сторожевым взором оглядывая окрестности из туалетного окошка в виде сердечка, – ты моя дочь!

      – Интересно, от кого?

      – Катерина, прошу тебя, не лезь в дебри моих личностных отношений с противоположным полом. Я сам в них путаюсь. Ты же знаешь, путеводной звездой мне всегда служила Ванда.

      – Где вы встретили мою маму, Заславский?!

      – Твоя мама тут совершенно ни при чем.

      – Она меня родила!

      – Катерина,