Вам хорошо, прекрасная маркиза?. Алина Кускова

она. «Вот, – ответил Шекспир, – вы уже и торгуетесь».

      То, что сумма была равна моему годовому доходу, я пропустила. То, что мне надлежало за эти деньги делать, тоже. В голове крутился только один вопрос, а где все это время, пока я буду куплена, будет сам Давыдов?

      – Разумеется, я не стану торговать своим телом, – начала я.

      – Ваше тщедушное тело никого не интересует, – заявил Давыдов.

      – Как?! – возмутилась я. Ему же понравилась моя попа! Я видела! Не слепая.

      – Катерина, – встрял Заславский, – вопрос в другом.

      – В чем же?

      – В блестящем актерском исполнении ролей, – горделиво выдохнул Заславский.

      – Но я не актриса, – я пожала плечами. – Что я могу исполнить?

      – В том-то и проблема, – процедил Давыдов.

      И я поняла, что его теряю.

      Вот отчего-то пришло понимание того, что именно этот мужчина мне нужен до зарезу. И если он сейчас встанет и уйдет, моя жизнь лишится чего-то важного, большого и безумно красивого. Казалось, просветление произошло в моей голове, все мои романы-не-романы-влюбленности вдруг сразу обесценились. Мне стало страшно – я влюбилась. Обычно я этому радовалась. Но на этот раз…

      На этот раз все было по-другому.

      Давыдов сидел, смотрел на меня, усмехался…

      Но уходить не собирался.

      Я с облегчением вздохнула и уселась напротив него на стул. Заславский встал рядом с нами и сложил руки на груди, словно собирался исполнять трагическую роль.

      – Катерина, – сказал Заславский хорошо поставленным басом, – ты согласна стать женой господина Давыдова?

      – Да! – ответила я, не задумываясь.

      – Поразительная беспечность, – пожал плечами Давыдов, округлив серые глаза.

      И тут я поняла, что должна совершить неординарный поступок. Взяла со стола стакан водки и залпом выпила. По организму мигом растеклась обжигающая жидкость с дурным запахом и вкусом, которого я, впрочем, толком не почувствовала. Всегда удивлялась тому, как можно по доброй воле пить подобную гадость. Сидела пару минут и глотала ртом воздух гримерки, стараясь, чтобы глаза окончательно не вылезли на лоб от адской мешанины, случившейся у меня внутри.

      – Она алкоголичка? – пренебрежительно поинтересовался Давыдов.

      Я поняла, что мой подвиг его оставил совершенно равнодушным. Другими словами – я его потеряла.

      – Да, – хмыкнула я вместо испугавшегося Заславского. – Запойная. В третьем поколении.

      После чего встала и постаралась гордо удалиться.

      – Кто бы мог подумать, – более мягким тоном произнес Давыдов мне в спину, – что она…

      Я даже не повернулась.

      Вернулась к себе и попыталась немного подумать на трезвую голову, пока меня окончательно не развезло. Водка делала свое разрушительное дело постепенно, изменяя сознание до такой степени, что оно могло подружиться с сердцем. А от такого содружества я могла ожидать только неприятностей. Первоначальное впечатление от Давыдова я собралась поменять в противоположном