Чистильщик. Эйке Шнайдер

снова ухмыльнулся:

      – Как еще проверить, не попробовав? Отпускай. Эрик, ты тоже.

      Пламя погасло. Столб дохлых тварей осыпался со стеклянным звоном. Ничего не произошло. Только падали и осыпались новые капли, ведя себя как совершенно обычная стеклянная дробь, круглая и безвредная.

      – Охренеть… – выдохнула Ингрид, оседая наземь.

      – Ага, – согласился Альмод. – Вот тебе и нет практического применения.

      – Так они в самом деле живые? – поинтересовался Эрик.

      Ни за что бы не поверил. Но плетение действовало на эти… штуки? тварей?.. как на любое живое существо: когда распад берет верх над созиданием, приходит смерть.

      – Не просто живые. Разумные. Если дать им этот разум проявить.

      Ингрид передернулась:

      – Не накаркай.

      – Не в этот раз точно, – пожал плечами Альмод. – Эрик, подхватишь? Твое плетение, в конце концов.

      Эрик кивнул, сосредоточился. Хоть бы с первого раза получилось, еще не хватало опозориться перед этими.

      – Да ладно?! – удивилась Ингрид.

      Альмод кивнул.

      – Любимчик Лейва, значит… – протянула она.

      – Хватит! – не выдержал Эрик. – Я не виноват, что у меня есть мозги!

      Плетение, конечно же, сорвалось. Он ругнулся, начал сначала.

      – Ингрид, присмотри за Фроди, – сказал Альмод. – Мы вдвоем разберемся.

      Твари сыпались. И сыпались.

      – Как долго это длится обычно? – спросил Эрик.

      – По-разному. Когда пару минут. Когда час. Однажды – сутки, и мы уже думали, что не удержим.

      – А как узнать?

      – Никак. – Альмод помолчал. – Держать это куда проще, чем огонь. Знать бы раньше…

      Он дернул щекой, словно вспомнив что-то неприятное. Эрик любопытствовать не стал. Так и молчали, пока что-то неуловимое в мироздании снова не изменилось и поток не иссяк.

      Альмод удовлетворенно кивнул:

      – Ингрид, давай к старосте. Кроме платы пусть выделит избу и пришлет кого-нибудь с носилками.

      Эрик огляделся: черные поля, лес примерно в полулиге. Дома у горизонта. Надо же… Впрочем, он слышал, что прорывы всегда бывают недалеко от жилых мест. Словно тварям мало силы самого мира, подавай силу разумных.

      Девушка помедлила:

      – Нас не должны были звать, пока не привели четвертого.

      – Да. – В голосе Альмода прозвучало раздражение, словно она говорила о чем-то очевидном. – Узнаю, кто пророчил, – голову откручу.

      – Если не случайная ошибка.

      – Это я тоже узнаю. Иди, сейчас все равно ничего не исправить.

      Девушка, кивнув, направилась к деревне.

      – А ты давай сюда, кое-что покажу.

      Альмод снова опустился рядом с Фроди, Эрик присел рядом. Оказывается, тот был не только жив, но и в сознании. Процедил сквозь стиснутые зубы:

      – Подопытную крыску нашел?

      – А как же.

      На то, что осталось от спины, смотреть было жутко – алое, сочащееся сукровицей месиво, темно-багровые струпья, кость… «Край лопатки», – определил Эрик, прежде чем успел ужаснуться. Нельзя же смотреть на живого человека как