Пропасть. Алексей Александрович Агафонов

эмоций: от половой агрессии до нежного восхищения.

      Одним словом, Катя понравилась Андрею. Понравилась, по крайней мере, с первого взгляда, и впечатление, которое она произвела на него, затмило собой все остальные впечатления этого дня, хотя их было немало и были они и так одно ярче другого. Одеваясь, Андрей перебирал в голове варианты того, что бы он мог сказать, чтобы привлечь к себе ее внимание или просто остаться здесь немного дольше. Но, как это всегда и бывает в таких случаях, ничего подходящего, как назло, не шло ему в голову. Так и не найдя, чего бы такого сказать, чтобы не выглядеть совсем уж по-дурацки, Андрей молча оделся и, бросив украдкой несколько взглядов на то, как раздевалась Катя, любезно распрощался и вышел из квартиры.

      Он спустился вниз на лифте, сфотографировал внизу в холле на доске объявлений необходимую ему информацию и, попрощавшись с охранником, вышел на улицу.

      К этому времени уже стемнело, и Андрей, взглянув на часы, решил направиться прямиком домой, потому что до конца рабочего дня оставалось не так много времени и он чувствовал, что порядком устал после вчерашних возлияний и всех сегодняшних событий. К тому же дом был ближе и находился почти по пути на работу, и Андрей рассудил, что сегодня неплохо было бы все спокойно обдумать, чтобы завтра с новыми силами и пониманием дела взяться за работу.

      Моросящий дождь и не думал переставать, поэтому Андрей, подняв повыше воротник пальто, бодрым шагом устремился к дому. Самый короткий путь пролегал через темные переулки и проходные дворы, которые помимо обычного для этих мест колорита, вроде оторванных водосточных труб, из которых непредсказуемым потоком хлестала на головы прохожих вода, и раскачивающихся на ветру тусклых фонарей, подвешенных прямо на провода, могли похвастать еще и близким расположением цоевской «Камчатки». Близость эта означала, что сюда стекались почитатели творчества Цоя со всей России. А поскольку Россия, не побоимся этого утверждать, почти столь же велика, сколь почитаем среди ее широких масс талант Виктора Робертовича, то все стены на расстоянии двух кварталов от этого «места силы» были исписаны жизнеутверждающими надписями различной духовной направленности, среди которых «Цой жив» имела, конечно, подавляющее численное превосходство. Кроме того, почитатели таланта – не все, но многие – считали своим долгом выпить и закусить в окрестностях святого для них места, и поэтому окрестные дворы были щедро усыпаны банками из-под пива, бутылками из-под чего покрепче и прочим более легким мусором, вроде пакетов из-под чипсов, который ветер гонял по поверхности луж. Стоит ли и говорить, что туалета в «Камчатке» не было, кажется, с тех времен, как ее покинул Цой.

      Правда, всего этого Андрей не замечал, потому как сразу же погрузился в свои мысли. А мысли его, несмотря на то, что ему много о чем стоило подумать, крутились в основном вокруг Кати. Время от времени он, конечно, пытался размышлять о том, что ему теперь предстоит сделать для разработки проекта террасы, но всякий раз мысли его находили лазейку и вновь скатывались