Пропасть. Алексей Александрович Агафонов

здесь делает. Вадим имел внешность совсем еще молодого человека. Его широкое, круглое, очень русское лицо, благодаря большим глазам и вздернутому носу, имело мальчишеское выражение. Светлые, непослушные, несмотря на короткую стрижку, вихры на его голове местами хранили следы от шапки. Одет он был в полевую форму, которая, как это часто бывает, сидела на нем немного угловато, отчего он, садясь и вставая, каждый раз был вынужден ее поправлять. Голос у него был громкий и уверенный, но тоже какой-то по-мальчишески звонкий.

      По всему его виду было ясно, что ему здесь очень нравится. Нравится, что к нему обращаются по имени-отчеству. Нравится, что угощают его кофе. И вообще, нравится, что выказывают всяческое уважение ему, простому лейтенанту, в таком прекрасном доме, где, как ему казалось, и не всякого генерала стали бы принимать. При этом он даже не пытался скрывать своего удовольствия и непрестанно благостно улыбался.

      «Дурак, похоже, или просто совсем еще наивный в силу своего возраста», – подумал о нем Андрей. Однако он не мог понять, зачем его так тепло принимала Инна Сергеевна, были ли у нее для этого свои, неизвестные ему, причины, или она делала это просто так, по доброте душевной.

      – Да, вот на днях случай был, к примеру, – заговорил вновь Вадим, желая поддержать внимание к своей персоне и чувствуя, что сейчас для этого самый подходящий момент, раз уж дело коснулось его профессиональной деятельности. – Живет у нас вот здесь, в Мытнинском переулке, один товарищ, недавно из мест лишения свободы вернувшийся. Живет – не тужит, грузчиком где-то работает, выпивает, но, вроде, на свои. А в соседках у него по коммунальной квартире женщина живет, в общем-то молодая еще, с малолетней дочкой. Так вот к этой женщине, бывает, гости захаживают, в основном мужчины одинокие. Нашему товарищу это дело очень не нравилось: то ли он за моральный облик соседей переживал, то ли сам на соседку виды какие имел, а может, и правда, за дочку ее душа у него болит. Он нам даже жалобы несколько раз писал на ее поведение, только, вы ж понимаете, они нам там жалобы друг на друга каждый день пишут: кто, у кого и что из холодильника стащил; кто, кому и чем угрожал; ну и так далее. Так вот, пришел как-то к этой мадам гость очередной, между прочим, гражданин Армении. Не знаю, чего уж они там не поделили и как там в подробностях дело было – каждый из них свою историю рассказывает, – только выкинул наш товарищ этого гражданина Армении из окна. И всё бы ничего: и этаж там второй, и товарищ наш поостыл после этого, и гражданин Армении мягко приземлился и не сильно покалечился – только приземлился он прямиком на машину одного уважаемого человека, что во дворе стояла. Он, знаете, человек не молодой уже, но очень уважаемый, академик, кажется, какой-то. То ли ваш коллега архитектор, то ли скульптор. Живет аккурат напротив этой коммуналки в большой квартире, тоже на втором этаже. Вот и получается: уважаемый человек пострадал, ущерб нанесен ему значительный, даже в СМИ написали, а что делать – непонятно. Гражданин Армении сразу к себе домой засобирался, у него тут ни работы официальной, ни имущества. Да