Бросай пить. САМОкодирование по системе СОС. Владимир Звягин

когда я сделаю этот решающая для моей жизни шаг, я специально встал в шесть утра для того, чтобы решить для себя раз и навсегда: нужна мне Ваша помощь или нет, смогу ли я сам, без Вашей методики, стать трезвенником.

      И вот что я решил. Надо реально смотреть на вещи. Ну, продержусь я месяц или даже пять, а потом все равно найдется повод, и я приложусь к рюмке. А это – очередной срыв. Поэтому ни пуха мне ни пера, и пошло оно все к черту, что было раньше!

      Я выбираю САМОкодирование и начинаю новую жизнь!

      А вам дай Бог здоровья! Пусть Ваша свеча горит как можно дольше, освещая и показывая путь здравомыслия для таких людей, как я».

Станислав, 36 лет, учитель физкультуры

                                             * * *

      «Я, пожалуй, соглашусь с Вами в том, что существует совершенно особая форма алкоголизма – врачебная. Сам я врач – анестезиолог-реаниматор, и поэтому проблема алкоголизма мне знакома не только изнутри, на основе, так сказать, собственного опыта пития, но и в силу того, что достаточно часто приходится вытаскивать с «того света» тех, кто по ошибке какую-нибудь дрянь выпьет или на фоне запоя доведет себя уже до полного истощения…

      Поэтому диагноз сам себе поставил уже давно. Могу его написать применительно как к российской, так и к международной классификации. Только зачем и какой толк от этого? Я в этом плане похож на тех «язвенников», которые, зная о своей болезни, тем не менее едят и пьют исключительно то, что только их язву усугубляет.

      Поэтому для меня самым трудным, а поэтому важным является необходимость признаться другим, и особенно Вам, в том, что Я СТАЛ (?!) не просто больным алкоголизмом, а скажу жестче – алкоголиком. Стыдно, стыдно и еще раз стыдно…

      Я сейчас чем-то напоминаю себе того мужика, которого как-то привезли к нам в отделение. Он накануне выпил столярную краску на спирту – морилку. Забалдел, заснул, а наутро проснулся… негром. Вся кожа у него стала синей-синей. Белыми остались только зубы, белки глаз, пальцы и половой член.

      Помнится, я зашел к нему в палату, попытался успокоить, что опасности для жизни уже никакой нет, а он за голову схватился, раскачивается и белугой ревет во весь голос: «Стыдно! Как жить теперь и людям в глаза смотреть?..» Краска-то, как татуировка, в подкожной клетчатке на всю жизнь у него отложилась…

      Так и я сегодня перед Вами. Только мне, возможно, еще хуже. В одиночку уже не справиться, и заповедь «Врач, исцели себя сам» уже не для меня…

      А привело меня к Вам знаете что? Устал бояться позора. Психологически меня раздавливают даже не запои, а развивающаяся на их фоне бессонница, при которой я постоянно ожидаю развития психоза. Как врач знаю, что в этом случае совершенно не буду себя контролировать и коллеги увидят меня во всей красе. «Ну, – скажут, – допился наконец до белой горячки». Сам понимаю, что рассуждать так глупо. Ибо то, что я пью, ни для кого не секрет. Однако прогулов формально еще не делал, поэтому в больнице смотрят на мои «закидоны» сквозь пальцы. Но сам-то я чувствую, что скоро наступит предел. И поэтому ожидание психоза для меня страшнее самого психоза. Я даже как-то решил, что если у меня разовьется delirium tremens (белая горячка. –