Dualitate I. Овгенъ Байковъ

земныхъ начавшейся наградѣ,

      Пройдя такой же, какъ и Мина, путь.

      Набравъ отъ неба счастья въ грудь,

      Я вспомню Фрола. Но въ тетради

      Ему не увидать развилокъ всѣхъ манеръ.

      Послѣднiй безымянныхъ строфъ – Григорiй;

      Увы, но тоже иноземными словами

      Закованъ на своей родной ступени.

      Но опосля мы входимъ дружно въ сѣни,

      Пестрящiя забытыми главами —

      Средь стѣнъ начавши жить на волѣ.

      «Въ воспоминанiй перерывѣ жгу въ огнѣ…»

      Въ воспоминанiй перерывѣ жгу въ огнѣ

      Остатки недописаныхъ романовъ,

      Глотая пелену вечерней пустоты.

      Не видя пониманiя и доброты

      Со стороны читающихъ, ищу изъяновъ

      Непрокаленные швы, омытые въ водѣ.

      Перо касается листа, я признаю, не часто;

      И сложенъ рядъ стиховъ, и вереницы "ять"…

      Однако жизнь проходитъ въ фазахъ

      Побритыхъ перекрестковъ, душныхъ газовъ;

      Хочу ихъ смыслъ до Суда понять

      И осознать, что форма облаковъ уму подвластна.

      Откройте старыхъ книгъ сухiе переплеты,

      Вдохните почерковъ забытыхъ письмена,

      Остановите бѣгъ тѣней дрожащихъ.

      Тогда вы попадете въ станъ всю власть держащихъ

      До той поры, пока единственной судьбы тесьма

      Не перерѣжетъ ваши искушенные полеты.

      Сейчасъ же – время чистыхъ рукъ:

      Страницы пролистайте аккуратно;

      Вернитесь къ первой. Помните начало?

      Писалъ я про измѣнчивость – прекрасное мочало,

      Дающее почувствовать непримиримые контакты

      Межъ личностями въ маскахъ "врагъ" и "другъ".

      Онѣ въ пучину глазъ уходятъ Атлантидой,

      Производя на свѣтъ все новые когномены,

      Подобные лучамъ отъ неожиданнаго сна.

      Ушла въ небытiе тогдашняя весна,

      Когда послѣднiе гранитомъ и бетономъ были тронуты

      И отдавали Копенгагеномъ раздѣланной ставридой.

      Теперь ужъ свѣжести не жду,

      Въ которой не найдете соусъ правды.

      Но кто-то знаетъ все за васъ.

      А человѣкъ, увы, все то не спасъ.

      Хотя, иголокъ кустъ сорвавъ бы…

      Что помнить? Пониманіе? Вражду?

      «Въ нирванѣ четырехъ безъ видимыхъ опоръ…»

      Въ нирванѣ четырехъ безъ видимыхъ опоръ

      И горъ я ядомъ крови здѣсь пишу

      О томъ, что никогда не будетъ;

      О воздухѣ, что Бога позабудетъ,

      Кто понялъ почеркъ съ именемъ «кайшу»,

      Огнемъ нарисовавъ великое «Я – воръ»!

      Я! Одиночество… Вы отрекитесь отъ меня!

      Въ оригиналѣ не прочтете словъ надрывъ,

      Утопленный въ возросшемъ «еgо».

      Глотнете засуху изъ запасного снѣга,

      Крича безмолвно въ угольный обрывъ,

      Земли страданія лозой живой плѣня.

      Вотъ и финалъ. Опять на томъ же мѣстѣ.

      Исторіи спираль омегой притворилась,

      Кроша черезъ плечо забытую дорогу.

      По-бычьи не судьба дать страсти рогу,

      Спросивъ