Богоявленское. Том 2. Смута. Екатерина Дроздова

Твой Митька к тебе не вернётся, − продолжал шептать голос. – Не вернётся.

      − Не вернётся, − повторила Вера.

      И тихонько, чтобы никто не увидел, Вера забрала из буфета все снотворное и заперлась в своей спальне.

      Глава 4.

      Находясь под влиянием просьб Франции, и выполняя данное ей обязательство, Главнокомандующий русской армией Великий князь Николай Николаевич предписал генералу Жилинскому перейти границу Восточной Пруссии на четырнадцатый день мобилизации. В результате, первого августа, Первая армия генерала Ренненкампфа тронулась пешим порядком, так как перевозка армейских корпусов, хотя бы к границе с Германией, на железнодорожном транспорте, российскими стратегами вовсе не была предусмотрена. И потому, уже трое суток, совершая многокилометровые пешие марши, шли на неприятеля русские солдаты. Шла и 27-ая пехотная дивизия Третьего армейского корпуса, в которой служил Чадин Митька.

      − Два дня уж идём. Это ж, по сколько мы вёрст в день натаптываем-то? Двадцать пять, а может и все тридцать? Как думаете, Дмитрий Гаврилыч? – спросил старый солдат.

      − Не знаю, рядовой. Видать так, − ответил немногословный Митька.

      − Вы-то до мобилизации два года в армии прослужили, вона до ефрейтора дослужились. Потому вам и легче. Да и молодой вы ещё, здоровый. Вам ведь, поди, годов двадцать пять?

      − Двадцать два.

      − Во! А мне уж далеко за сорок. Конечно, для запасных солдат, таких, как я, отвыкших от походов, такой путь тяжеловат.

      − А ты, как в дивизии-то оказаться успел? А, рядовой Михайлов? Мобилизацию-то, считай, только объявили.

      − А так и успел. Вот жил бы подальше от нахождения дивизии этой, глядишь и не поспел бы.

      − Так оно же хорошо, что близко. Задашь немчуре, как следует. А то из Сибири-то, какой-нибудь, покуда бы доехал, уж их всех побили б. Ни одного тебе не осталось бы.

      − Так уж и не осталось бы?

      − А то? Мы им вмиг покажем почём фунт лиха. Будут знать, как на Русь-матушку кидаться.

      − Ох, господин ефрейтор, хорошо бы, если так. А то переходы эти из меня всю душу вымотали.

      − Ладно, Михайлов, скоро остановка на ночлег, чуток передохнём.

      Но добравшись до ночлега, боевые товарищи поняли, что поспать им этой ночью не доведётся. Оба они получили приказ идти в сторожевое охранение, в дозор.

      − Вот и отдохнули, мать его ети, этот дозор, − тяжело вздохнул старый солдат Михайлов. – А вы господин ефрейтор, как не взгляну, спокойный, как будто и не на войну идёте. Неужто и не страшно вам вовсе?

      − Не знаю. Я и не понял покуда.

      − Эээ, это потому, что войны не знаете. А я вот нагляделся в японскую. Как вспомню, ажник коленки трясутся. Да-да, страшно мне и сказать об этом не совестно. Вот и болтаю потому много.

      − Не боись, − смело ответил Митька.

      − Как же? Вот, как убьют нас с вами Дмитрий Гаврилыч и всё, кончено. Да добро бы хоть сразу, чтобы без мучений.

      − Да будя каркать, Михайлов!

      − Вот посмотрю я на вас, как не обнимите вы мать с