До свидания там, наверху. Пьер Леметр

ходатайством. В нем нуждаются, стало быть, он, генерал, еще зачем-то нужен. Он поднимает бровь, вопрошая и подбадривая. Лейтенант Прадель – рядом с Альбером, – кажется, напряженно выпрямляется и затвердевает, словно изменился сплав металла, из которого он отлит.

      – Господин генерал, я хочу ходатайствовать о расследовании.

      – Ах, вот те на! Расследование! И по какому поводу, черт побери?

      Потому что хоть генерал и любит ходатайства, он терпеть не может расследований. Типичный военный.

      – Это касается двух солдат.

      – И что же эти солдаты?

      – Они погибли, господин генерал. И было бы неплохо узнать, как именно.

      Морье хмурится. Ему не нравятся подозрительные смерти. На войне нужна недвусмысленная, героическая и неопровержимая смерть, кстати, по той же причине раненых терпят, но на самом деле не любят.

      – Погодите-погодите… – блеет Морье. – Прежде всего, кто эти парни?

      – Рядовой Гастон Гризонье и рядовой Луи Терье. Господин генерал, мы бы хотели знать, как они умерли.

      Это «мы» звучит чертовски нагло, у Альбера так вышло само собой. В конце концов, у него есть кое-что в запасе.

      Морье взглядом вопрошает Праделя.

      – Господин генерал, это те двое, что пропали без вести на высоте сто тринадцать, – отвечает лейтенант.

      Альбер ошарашен.

      Он ведь видел их на поле боя – мертвых, конечно, но целых, он даже перевернул того, что старше, и прекрасно разглядел два пулевых отверстия.

      – Это невозможно…

      – Господи боже, вам ведь сказали, что они пропали без вести! А, Прадель? – резко бросает Морье.

      – Пропали, господин генерал! Точно так.

      – Так вот, – изрыгает старший по званию, – не будете же вы доставать нас этими без вести пропавшими, а?!

      Это не вопрос, это приказ. Он разъярен.

      – Что это еще за чушь! – ворчит Морье себе под нос. Но ему все же необходима поддержка. – А, Прадель? – вдруг спрашивает он.

      Генерал берет лейтенанта в свидетели.

      – Так точно, господин генерал! Не стоит доставать нас этими без вести пропавшими!

      – Вот! – заключает генерал, переводя взгляд на Альбера.

      Прадель тоже смотрит на Майяра. Неужто по лицу этого ублюдка ползет тень улыбки?

      Альбер капитулирует. Сейчас ему хочется лишь одного: чтобы кончилась война и он поскорее вернулся в Париж. Целым-невредимым, если возможно. Он вдруг вспоминает об Эдуаре. Он быстро салютует старому хрычу (он не только не щелкнул каблуками, но едва не приложил согнутый указательный палец к виску, будто рабочий, который, закончив смену, спешит домой), избегая встретиться взглядом с лейтенантом, и вот он уже несется по коридорам, охваченный скверным предчувствием, какие могут возникнуть лишь у родителей.

      Совсем запыхавшись, он с размаху распахивает дверь в палату.

      Эдуар лежит в той же позе, но, заслышав шаги Альбера, он просыпается. Пальцем указывает на окно рядом с кроватью. В палате и вправду воняет так, что кружится голова. Альбер приоткрывает