До свидания там, наверху. Пьер Леметр

и Альбер начинает мочиться, не сходя с места, медленно. Генерал и лейтенант смотрят, как расползается пятно на ширинке Альбера, спускаясь по ногам.

      Надо сказать что-нибудь. Альбер ищет слова, ничего не приходит в голову. Генерал вновь переходит в наступление, это как раз то, к чему он привык, будучи генералом.

      – Лейтенант д’Олнэ-Прадель удостоверяет, он отчетливо видел, как вы бросились в грязь. Не так ли, Прадель?

      – Отчетливо видел, господин генерал. Именно так.

      – Так что же, рядовой Майяр?

      Альбер не может выдавить из себя ни единого слова, хотя и пытается подыскать ответ. Он бормочет:

      – Тут не то…

      Генерал хмурит брови:

      – Что значит «не то»? Вы участвовали в атаке до самого конца?

      – Э-э, нет…

      Следовало сказать: «Нет, господин генерал», но в подобной ситуации невозможно учесть все.

      – Вы не пошли в атаку, – выкрикивает генерал, барабаня пальцами по столу, – потому что оказались в воронке от снаряда! Так или не так?!

      Продолжение разговора будет нелегким. Тем более что генерал снова стучит по столу кулаком.

      – Рядовой Майяр, да или нет?!

      Лампа, чернильница, бювар подскакивают в унисон.

      Взгляд Праделя не отрывается от ног Альбера, вокруг которых на потертом ковре кабинета расползается пятно мочи.

      – Да, но…

      – Разумеется, да! Лейтенант Прадель вас отлично видел, не так ли, Прадель?

      – Отлично видел, господин генерал.

      – Но ваша трусость, рядовой Майяр, не увенчалась успехом… – Генерал Морье поднимает карающий палец. – Вы даже чуть не погибли из-за своей трусости! Вы использовали любую возможность, чтобы потянуть время!

      В жизни всегда выпадает несколько моментов истины.

      Редких, конечно! В жизни рядового Альбера Майяра наступает второй такой момент. В двух словах концентрируется вся его убежденность:

      – Это несправедливо.

      Отличная фраза, попытка объяснить, генерал Морье мог бы в раздражении смести ее одной левой, но тут… он опускает голову. Похоже, думает. Прадель теперь разглядывает слезу на кончике носа Альбера, тот, застыв навытяжку, не может ее утереть. Капля позорно свешивается, покачивается, удлиняется, не решаясь упасть. Альбер шумно шмыгает носом. Капля дрожит, но не отрывается. Зато шмыганье выводит генерала из оцепенения.

      – Однако ваш послужной список вовсе не плох… Не понимаю! – заключает он, с беспомощным видом пожимая плечами. (Что-то происходит, но что?) – Лагерь в Майи, – читает генерал. – Марна… М-да… – Он склоняется над бумагами.

      Альберу видны лишь его седые редеющие волосы и отсвечивающая розовым кожа головы.

      – Ранен на Сомме… м-да… а еще на Эне! Санитар, м-да, ах…

      Он качает головой, как попугай, угодивший под дождь.

      Капля на носу Альбера, наконец решив упасть, шлепается на пол, что рождает у него озарение: это все шутка.

      Генерал нахально издевается над