Саксофон Гавриила. Михаил Земсков

тёмный тюрбан на голове качается из стороны в сторону – так и кажется, что он сейчас свалится. Я улыбаюсь. Чувствую золотого Бога-отца везде вокруг и безграничную любовь, которой Он наполняет мир. Я улыбаюсь и свидетельствую эту любовь. Ко мне приходит откровение, что если Бог-отец на небе являет любовь, то я здесь на Земле нужен, чтобы свидетельствовать эту любовь. Старик продолжает бормотать, пытается подняться на ноги, но как мешок валится на бок. Тюрбан наконец спадает с его головы. На маленькой, тёмной и сухой, макушке – несколько чёрных волосков. Я помогаю ему подняться с земли, удивлённый тем, что силы так неожиданно его оставили, и он не может удержаться на ногах. Старик, в свою очередь, как будто удивлён тем, что я могу стоять в полный рост и у меня есть силы помочь ему. Он удивлённо поднимает брови, его глаза становятся круглыми. Он восторженно покачивает головой, хлопает меня по плечу и смеётся. Потом видит на земле выпавший из чалмы небольшой мешочек, поднимает его, вручает мне и смеётся. В мешочке – порошок.

      – Хорошо. Точнее, нехорошо, – с озабоченной хрипотцой в голосе проговорил Игорь Иванович. – Иностранец развращает юношу примитивным подсаживанием на наркотики, которое наверняка задало модель зависимости в последующих жизнях. Ну ничего, мы это исправим. Теперь мы немного изменим эту ситуацию в твою пользу. Вы сидите с иностранцем на земле. Иностранец протягивает тебе мешочек. Прежде чем брать его, задумайся, почему иностранец бесплатно угощает тебя? Что он делает в твоей стране? Почему в твоём селении никто не предоставил ему кров? И почему он, несмотря на это, не торопится уходить из селения, а хочет тебя чем-то угостить? Это все очень странно, и у тебя возникают закономерные подозрения. Ты чувствуешь подозрение?

      – Да, – ответил я.

      – Хорошо. Поэтому, когда он протягивает тебе мешочек с подозрительным веществом с предложением попробовать, ты уверенно отстраняешь его руку, встаёшь и уходишь.

      Игорь Иванович замолчал.

      Я смотрел на забавного добродушного старика, показывавшего мне мешочек. Мне не хотелось отстранять его руку, вставать и уходить. В его внешности и поведении было нечто очень симпатичное, вызывавшее безоговорочное доверие. Когда Игорь Иванович говорил, подозрение возникло во мне на некоторое время, но потом исчезло. Старик продолжает протягивать мне порошок, подмигивая и подбадривая нелепыми жестами и мимикой, показывая открыть рот. И я разжимаю губы.

      – Ты ушёл от старика? – Спросил Игорь Иванович.

      Я испуганно закрываю рот. Старик не успевает всыпать мне порошок своим ногтем.

      – Нет, – честно признался я. – У меня до сих пор доверие к этому человеку.

      – Хорошо, тогда начнём сначала, – в голосе Игоря Ивановича послышались нотки раздражения. – Вы сидите с иностранцем на земле. У иностранца очень недобрые глаза. У него не такой цвет кожи, как у тебя. Он говорит на языке, который непонятен и звучит грубо для тебя. Его одежда и манеры отличаются