Девушка из песни. Эмма Скотт

свыше, которое обычно возникает, если слова песни так идеально ложатся на музыку, что кажется, будто они исходят не от меня.

      «Показать ему хижину».

      – Тебе нужно домой? – спросил я.

      – Домой… – презрительно выплюнул он это слово. – Нет.

      Я кивнул. Между нами было почти телепатическое понимание.

      – Иди за мой.

      – Нашел четыре дня назад, – заявил я. – С тех пор прихожу сюда каждую ночь. После работы.

      – Что? – Ронан повернулся вокруг своей оси. Его крупное тело заполнило практически всю комнату. – А где работаешь?

      – В Галерее игровых автоматов на Набережной.

      Ронан кивнул и сел на скамейку.

      – Отсюда видно океан, – почти с нежностью произнес он хриплым голосом.

      – Да, это здорово. Хорошее место, чтобы просто…

      – Убраться подальше от всех?

      – Именно.

      – До этого ты выглядел больным. – Он кивнул в сторону моего запястья. – Что это за часы? Почему они пищали?

      – Это датчик. У меня упал уровень сахара в крови. – Я приподнял футболку, чтобы показать устройство. – У меня диабет.

      Ронан кивнул, а затем на его губах внезапно расплылась улыбка, и он прикрыл ее ладонью.

      – Что смешного? – спросил я, не обращая внимания на болезненно сжавшееся сердце.

      Возможно, я ошибся в Ронане. Просто еще один придурок…

      Он покачал головой.

      – Я дружил с одной девочкой, когда был ребенком… лет в пять. – Его плечи начали сотрясаться от смеха, неудержимо накатившего на него, как приступ кашля. Казалось, это застигло его врасплох. Как будто прошла целая вечность с тех пор, как он смеялся в последний раз. – Ее тетя была диабетик. Девчонка называла ее диа-ба-титьки.

      Я секунду пялился на него, но смех был таким заразительным, что в итоге мы оба заржали как идиоты, сложившись пополам.

      – Никто… не поправил ее? – выдавил я.

      Ронан покачал головой.

      – А ты бы хотел?

      – Черт, нет.

      По хижине бурей пронесся еще один взрыв смеха, постепенно сменившийся судорожными вздохами и смешками.

      – Черт, много лет об этом не вспоминал, – произнес Ронан через минуту.

      – Это шедевр, – произнес я, вытирая глаза. – Диа-ба-титьки. Похоже на то, что мог бы сморозить новый мамин бойфренд. Специально.

      Даже случайное упоминание о Чете убило остатки веселья.

      Ронан поднял взгляд.

      – Он один из таких?

      – Ага. Один из таких.

      Парень кивнул.

      – Они больше не будут к тебе цепляться.

      Я растерянно моргнул, пока не понял, что он имел в виду Фрэнки Дауда и компанию. Я изогнул бровь.

      – Собираешься стать моим телохранителем? Забудь. Я сам могу за себя постоять.

      О да, сегодня ты прекрасно это доказал.

      Ронан молча ждал.

      Господи, мне нужны руки, чтобы играть. Чтобы из моей музыки что-нибудь получилось. Чтобы заработать кучу чертовых бабок и показать миру здоровый средний палец за то, что Вселенная отвратительно жестока.

      Вайолет всегда говорила