Магистерий. Черный Петер. Анастасия Воскресенская

Правда, с каких пор полтергейсты стали видимыми? Кто-то из маленького народца? Но они побаиваются заходить в церкви.

      Лео прислушивался к голосам, доносящимся из кабинета. Сейчас там, кроме инспектора, находились сам директор, падре и географичка, Эмилия Ковач. Ну и всевидящее око Надзора Юлио Дюбо, он сидел с инспектором с самого начала. Время подходило к полудню.

      Лео встал, постучал по косяку, засунулся в дверь:

      – Господин инспектор, сколько мне еще сидеть? Через десять минут мой урок.

      Инспектор – плотный коротконогий мужчина с представительными усами – стоял у маленького столика с писчей машинкой и проглядывал пачку бумаг – протоколы допросов. За машинкой сидел падре и тер ладонями лицо. Глаза у него были красные, как у кролика, а всегда гладкие щеки покрыла синева.

      – С вами я еще не разобрался, Грис, – сказал инспектор, – Садитесь здесь, чтобы я вас видел.

      Он указал на стул у стены.

      – Но я уже пропустил урок утром, – обеспокоился Лео, – и сейчас будет звонок на следующий.

      – Сколько господину инспектору понадобится, столько и будете тут сидеть, – буркнул Фоули, – Хоть до второго пришествия.

      Фоули торчал у окна, тяжело опираясь на трость, но садится не желал – его кресло занял инспектор, а стулья, очевидно, были не достойны поддерживать директорский тыл.

      – Тогда давайте, я помогу следствию и буду печатать, чтобы без дела не сидеть, – предложил Лео, – я умею быстро печать. А падре хорошо бы выспаться.

      – Я вполне способен продолжать, – слабо возразил падре Кресенте, но было видно, что он утомлен сверх меры.

      – Меня все равно не отпускают, падре, – сказал Лео, – я что, буду тут сидеть и на вас любоваться? К тому же вы меня отпустили ночью поспать.

      – И чем это закончилось? – падре покачал головой, но поднялся, уступая место.

      У Лео имелись свои резоны. После допроса взрослых инспектор взялся допрашивать учеников. Допрос – ситуация неординарная, подростки будут нервничать, и есть некоторая вероятность заметить что-нибудь, какую-нибудь зацепку, которая поможет напасть на след.

      На лбу у искомого ребенка не написано “малефик”, и он ничем не отличается от ста девятнадцати обыкновенных детей. Конечно, Дефиниции еще не скоро, и Лео находится в школе меньше двух недель, и потому надеяться решить эту загадку немедленно по меньшей мере глупо. Но чем быстрее он вычислит ребенка, тем лучше.

       Подростков по одному вызывали в кабинет директора, где допрашивали по всем правилам – при наблюдателе Надзора Юлио Дюбо, и представителях учеников: самом директоре и географичке.

      Вопросы были стандартные: где кто был сегодня ночью, когда и где в последний раз видели физкультурника и истопника, говорили ли с ними, видели ли кого-то или что-то необычное, обычно или необычно вели себя погибшие, были ли конфликты, слышали ли что-то касаемо происшествия?

      Из ребят последний раз Большого Ро видели ученики первой младшей группы, после их урока Мордач был свободен.