Кого не жалко. Владислава Николаева

но чаще всего у Тибра. Здесь же, не сговариваясь, оказались сейчас, съездив к себе домой только чтобы сменить церемониальные одежды на повседневное. Илан сидел с Труром на диване, подобрав под себя ноги. Его стакан стоял на подлокотнике нетронутый.

      Тибр сделал глоток. Илан, среагировав на движение, проследил, но тут же стеснённо опустил глаза.

      – Чего ты? – прямолинейно поинтересовался Тибр.

      Между ними была принята откровенность. Какая иначе работа в команде?

      – Странно мне, – не стал таиться Илан.

      Трур фыркнул и отпил из своего стакана.

      – Такое должно быть запрещено, – неодобрительно добавил Илан, – зачем я только ген-материал сдавал…

      – А сколько раз Ирманьо прокудахтал про неэтично? – взвился Трур, затаскивая ноги на диван. – Оно и есть запрещено, но, как видишь, «запрещено» как-то не остановило…

      – Но это вообще странно! – ровные брови Илана взметнулись на лоб. – Они вроде как дети, а они про них – нелюди…

      – Нелюди типично образуются из людей, – цинично отметил Трур, причащаясь к стакану, – никто ещё не называл нелюдями животных. Нелюди – из людей, а люди – из детей…

      – Но эти дети наши, – хмуро уточнил Илан.

      Трур знал что он скажет, но всё равно поперхнулся. Тибр мягко хлопнул его между лопаток.

      – Это странно, – говорил Илан, пока дискуссийный оппонент не мог ответить, – и это низко…

      – Ещё бы, – продышался Трур, – без женщины-то…

      Тибр безрадостно хмыкнул.

      Трур часто менял женщин. Отказывать истинному воину не принято среди незамужних, среди замужних – не обязательно, и что-то с принципиальными ни один из них трёх по сю пору не сталкивался. Общество всячески поощряло воинов передавать биологические данные и воспроизводить потомство. Трур без зазрения совести пользовался. Хоть будущий воин и не рождался, другая сторона недовольной не оставалась. Тибр склонялся к более основательным отношениям, каждую женщину приводил надолго, жил с ней как муж, но заранее предупреждал, что не собирается давать жизнь новому воину. Инициативу определять время для окончания связи Тибр в большинстве случаев оставлял за женщиной. Илан больше всех полагался на чувства, но тоже не ощущал в себе стремления дать жизнь новому истинному воину. Большинство истинных делали это уже уйдя на покой, в свободных странствиях по мыслящей Вселенной. В мире, где воин рождается, он до поры и живёт. Отец Тибра единственный из троих был отсюда же. Поэтому Тибр был вхож в Совет ещё с шестнадцати лет и пользовался огромным заслуженным уважением.

      Как бы то ни было, когда пришли ужасные новости, двое из них пресекли связи с женщинами, а один, самый непоседливый, перестал в них вступать.

      Трур томительно вздохнул.

      – Хорошо иногда просто посидеть с друзьями, но иногда лучше полежать с подругой…

      Когда ни Тибр, ни Илан не отреагировали, Трур повторился:

      – Хорошо иногда просто посидеть с друзьями, но не пять же дней подряд…

      – Иди, –