Плохой хороший конец. Alex Linge

оправдался заданием для фотокурсов.

      По дороге домой я сделал несколько совершенно пустых неинтересных снимков – чтобы очистить совесть. Я заставлял себя смотреть по сторонам, искал причину достать камеру, но это было бесполезно. Город провоцировал выводы, которые не получалось совместить с фотографией. Например, я ничего не помню о Москве. Мне было достаточно знания, что я живу тут, как мне казалось, с рождения, а всё остальное – чепуха. Но теперь я осознал, что для меня Красная площадь, Арбат, Царицыно, Воробьёвы горы – лишь названия мест, в которых я несколько раз был в последние месяцы. И в этом даже была логика, ведь, если верить воспоминанию про отца, мы с Кристианом из Нижнего Новгорода. И Саша, видимо, тоже. Я даже подумал с ним встретиться, спросить о себе – может, получится что-нибудь узнать? – но потом вспомнил про игру. Вряд ли я получу ответы так легко. А других причин общаться с ним я не нашёл. Но, представив его внешность, вспомнил, что у близнеца не было друзей. Он не понимал, для чего они нужны и не пытался ни с кем сблизиться. Даже со мной он дружил, потому что выбора не было – я ведь всё время рядом. Но появление Саши изменило его отношение, если не к понятию друга, то как минимум ко мне: Кристиан стал бояться потерять единственного более-менее близкого человека. И этот страх он маскировал агрессией.

      В школе он никогда не участвовал в наших разговорах, всем своим видом показывая, что сидит с нами от нечего делать, а не из-за любопытства и боязни пропустить что-то важное. И он искренне не любил переменки и ждал их окончания сильнее, чем конца уроков, потому что только тогда Саша уходил в свой класс, больше не угрожая нашей не самой крепкой дружбе.

      Так было до четвёртого класса, пока на одном из школьных праздников их не посадили вместе. Я выступал, играя одного из охранников короля в подобии детского спектакля, поэтому не мог быть буфером между ними. Кристиану предлагали побыть вторым охранником – близнецы в этих ролях смотрелись бы чудесно, – но он отказался, заявив, что ему «лицедейство не по душе».

      Всё выступление я напряжённо наблюдал за ними (повезло, что у меня не было реплик), боясь, что они подерутся. Большего пацифиста, чем Саша, вообразить невозможно, а вот Кристиан часто использовал кулаки вместо аргументов в спорах. Когда в один из моментов он наклонился к Саше, я чуть не бросил своё бутафорское копьё, готовясь их разнимать, но этого не понадобилось. Кивая в мою сторону, близнец что-то шептал и ехидно улыбался, видя, как соседа веселят его комментарии. Я вздохнул с облегчением, и мне было совсем не обидно, что они обсуждают меня и мой нелепый наряд.

      – Это необычно, да? – прозвучало рядом, и передо мной снова возникла Алиса. – То, что ты останавливаешься на несколько секунд, отдаваясь во власть воспоминаний.

      Я поморщился. «Отдавая во власть воспоминаний»? Какая банальность.

      – Не знаю, – я мотнул головой и продолжил идти. Она последовала за мной.

      – Что вспомнил?

      – Ничего особенного, – отмахнулся я, машинально замедляясь.

      А