Химеры мультиверсума. Евгений Петропавловский

толпы

      погрязшей в знаках препинанья

      за Геркулесовы столпы

      привычной сферы бытованья

      в даль неизведанных миров

      где волны снов о берег бьются

      куда слетают стаи слов

      затем чтоб ветром обернуться

      туда стремятся все пути

      все радости и все печали

      а ты сумеешь обрести

      и слово

      бывшее в начале

      когда душа твоя чиста

      Петрович и тьма

      1

      Виртуальные частицы

      сквозь Петровича проходят.

      и Петровичу не спится:

      он на кухне колобродит,

      матерится, недовольный

      тёплой водкою из кружки,

      ест огурчик малосольный

      и идёт к своей подружке

      бабе Рае, зло храпящей

      под заштопанной периной…

      Страшен, будто в дикой чаще,

      ейный посвист соловьиный!

      Он ложится тихо рядом.

      Мысли муторны и странны…

      Под его тяжёлым взглядом

      подыхают тараканы;

      муха бьётся о гардину

      хоботатой головой; и,

      покидая паутину,

      заползают за обои

      пауки, которым жутко…

      А Петровичу мешает –

      рядом – эта проститутка,

      что с Морфеем согрешает.

      Может, ей набить сусала

      иль поджечь, плеснув бензину,

      чтобы мыслить не мешала

      и ценила как мужчину?

      Нет, нельзя: глядишь, посадят.

      И уж точно на работе

      по головке не погладят –

      скажут: «Вновь, Петрович, пьёте!»

      И зачем такое надо,

      чтобы все его журили

      и тринадцатой зарплаты

      на собрании лишили?

      С мудрой думою таковской

      снова в кухню он шагает,

      тёплой водочки «Московской»

      двести граммов выпивает,

      сквозь окно глазами зверя

      в космос тычется уныло,

      расстоянье в литрах меря

      до ближайшего светила:

      если бог там обитает,

      чтоб Петровичу молиться,

      то на кой он испускает

      виртуальные частицы?

      И Петровичу обидно.

      За топорик он берётся:

      хрясть! – и звёзд уже не видно,

      лишь окно со звоном бьётся.

      Рассыпаются осколки

      в стайки чёртиков зелёных.

      «Ах вы, падлы! Ах вы, волки!» –

      Он орёт. Гоняет он их

      по линолеуму в брызгах

      перетопленного сала,

      топором кромсает вдрызг их

      пятачкастые хлебала.

      Внеземные супостаты

      скачут, всхрюкивая: дескать,

      мы тебе, козёл поддатый,

      можем хавало натрескать!

      Черти прыгают в прихожей,

      в спальне бесятся охально.

      Здесь им нравится, похоже.

      А Петровичу печально.

      Виртуальные частицы

      застят ум ему и зренье.

      Как от них освободиться?

      Где найти успокоенье?

      Как побитая собака,

      в