«Яйцо от шефа». Петр Альшевский

было рекомендовано? Больше спать, не я вам говорил?

      Беряев. Если бы я спал, я мог бы проспать.

      Альтищев. Вы о чем?

      Беряев. Он после операции на сильнейших таблетках, а вы его беспомощность в своих целях… разбудите его.

      Альтищев. Ему нельзя просыпаться. Зачем, скажите мне, будить его требуется?

      Беряев. Чтобы он жалобу на вас написал. Я ему все расскажу, и он главврачу накатает. Главврач у вас женщина?

      Альтищев. Мужчина вас чем-то не устраивает?

      Беряев. Глядя на вас, наверное. Женщине я бы охотнее расследование вашего дела доверил. Впрочем, я и мужчинам… не все же они… позовите сюда кого-нибудь из руководства.

      Альтищев. Попытка меня обвинить неприятностями для вас обернется.

      Беряев. Вот вы какой.

      Альтищев. Какой?

      Беряев. Интересный мужчина. Не в вашем смысле, а в том, что вам бы меня умолять и стараться меня задобрить, а вы еще сильнее меня против себя настраиваете. Задним ходом въехал бронетранспортер, а по нему из засадной батареи… сейчас часов одиннадцать вечера. Главврач, как я понимаю, уже ушел?

      Альтищев. Безусловно.

      Беряев. Ну тогда завтра. Завтра я до него обязательно достучусь.

      Альтищев. Вы что-то про задабривание сказали.

      Беряев. Моя совесть говорит мне вас не щадить.

      Альтищев. Но возможность договориться вы упомянули. Чем я могу вам служить?

      Беряев. В нашей палате тихо. Того мордатого вчера выписали и настала долгожданная тишина. Вам бы самому послушать, какой шум тут от него стоял. Со мной по малейшему поводу в выяснения лез, с кем-то по телефону ругался… я желаю, чтобы к нам в палату никого не докладывали.

      Альтищев. Если в других палатах койки не закончатся, в вашу я никого…

      Беряев. В нашу ни при каких условиях.

      Альтищев. А куда?

      Беряев. Кладите в коридор.

      Альтищев. При наличии свободных коек в коридоре больных размещать? Предлагая это врачу, вы, милейший, не многовато ли на себя берете?

      Беряев. Бронетранспортеру бы не выезжать, но он выкатился и под снаряды… у нас здесь трое полуживых людей. Наш нужна тишина, а не соседи сомнительные. Наше здоровье вам не безразлично?

      Альтищев. Мне каждый пациент дорог. Поэтому и я не хочу по вашей прихоти кого-то в коридоре оставлять. Решительно мне претит!

      Беряев. Поскольку вы личность высокоморальная, я из уважения к этому позволяю вам себя не ломать. Можете подкладывать к нам в палату кого вам заблагорассудится.

      Альтищев. А что за ваше молчание вам взамен?

      Беряев. Тысячу долларов.

      Альтищев. Ну…

      Беряев. Жалко? А больных в коридоре не жалко? Сейчас, я чувствую, жалость к ним уже не та.

      Альтищев. На вымогательство я не поддамся.

      Беряев. Значит, им в коридоре лежать.

      Альтищев. Ничего не попишешь. Прохладительный напиток вам принести?

      Беряев. И я чем-то обязан вам буду?

      Альтищев. На нашу сделку