Удивительные зигзаги любви. Лариса Розена

не предвещает ли он ей худого? Она уже опасается всего! Ведь новоиспеченный муж её старшей дочки не добр к ней: «Объясняет всем, я не умею управлять бизнесом, позволила старшему сыну, промотать семейный капитал. Но я не виновата, что одинокую вдовицу дети уже не слушают! После моего строгого воспитания, сыну захотелось самостоятельности! А «дружки» – тут как тут, подзуживают, заводят, раскручивают. Он и начал подписывать всем векселя на моё имя! Могла ли я их не покрыть по первому требованию? Его просто убили бы заимодавцы и меня вместе с ним! Горе! А зять пожелал сыграть на этом хочет отстранить меня от дел, заточить в психиатрическую лечебницу, добраться до семейных денег. Он многим говорит обо мне:

      – У нас такое несчастье, Надежда Филаретовна слаба умом.

      – Да что Вы говорите? – отвечают ему.– Неужто, это правда?

      Неважно я себя чувствую ныне, и, если со мной что случится, не дай Бог, то старшего сына они лишат доли его наследства. Он окажется гол, как сокол! Страшусь за его судьбу».

      Встревоженная, она подошла к иконе Божьей Матери, затеплила лампадку и пала на колени с горячей мольбой:

      Богородица Благая,

      Помоги, Тебя прошу.

      Ты заступница людская,

      Видишь боль, что я ношу.

      Сирота среди людей я,

      Вся надежда на Тебя,

      Ты щадишь бездомных, грея,

      И спасаешь их любя.

      Богородица, скорблю я,

      Слёзы горькие текут,

      Без поддержки горечь пью я

      И враги по сердцу бьют.

      Подари душе убогой

      Всепрощенье и покой…

      Угаси мою тревогу,

      В тяжкий миг пребудь со мной!

      Прочитала ещё стихи из Псалтири: «Покорись Господу и надейся на Него» (Пс. 36; 7). Подумала: «У Бога милости много!». Немного успокоилась. На сердце стало легче…

      ******

      Пётр Ильич Чайковский тяжело переживал разрыв их отношений, внезапное прекращение длительного эпистолярного диалога. Истинно благородные люди ценят дружеское участие, любовь и заботу. Он посетил домашних Надежды Филаретовны, умоляя передать ей его последнее послание с просьбой о примирении. Но близкие даже радовались такому финалу – деньги из дома не будут утекать! Старший сын Надежды Филаретовны, некогда богатейшей женщины, разорил семью своим мотовством! Поэтому – жирное – НЕТ, всевозможным просителям. Им сейчас надо сохранять оставшееся! Ей не показали его письмо. Усилия Чайковского по заключению мира и продолжению их сердечной близости были тщетны!

      *****

      Вскоре, завершив сочинение новой, ни с чем несравнимой по совершенству, шестой симфонии, Петр Ильич Чайковский умер, с именем дорогой его сердцу Надежды Филаретовны, на устах. Она уже не узнала об этом. Через два месяца умерла и она, не успев прослушать его шестую симфонию, произнося в агонии только его имя. Получается, они тосковали друг по другу, и он позвал её за собой?! Ибо, таким тонким людям трудно в этом суровом мире. Или она, почувствовав сердцем его уход, тоже поспешила за ним?.. Им уже не хотелось расставаться…