Удивительные зигзаги любви. Лариса Розена

ею. Не заметят. Лежала долго. Ни шороха, ни хруста. Поднялась, вновь побежала. Я даже не понимала, где я, куда мчусь? Вылетела неожиданно на дорогу. Сначала шла, машин не было. Затем стала голосовать проезжающим изредка тачкам. Меня никто не подбирал. Остановился один грузовичок. Водитель согласился подвезти до районного центра. Хотела ему заплатить, он буркнул, надо вносить плату дамским магарычом, денег у него самого много.

      – Давай, не задерживай меня! В машине неудобно, выходи.

      Я вышла, да наутёк от него. Он не стал меня догонять, уехал.

      Второй уже стал приставать в машине. Видно я была очень похожа на женщину древней профессии, или все водители дальнего следования уже испорчены нами совершенно. Сил не было справиться, я прохрипела:

      – У меня сифилис, ты тоже его подхватишь!

      – Шлюшка, вон отсюда, – и я кубарем полетела из машины. Упала в кювет, и лежала там, пока он не уехал. Подвёз меня один молодой мотоциклист, ничего не требуя взамен. Еле добралась до дома.

      Уже на месте, заметила, со мной стали происходить ужасные вещи. Мне было плохо. У меня болело всё! Стыдно было обращаться в поликлинику. Но пришлось. Мне подтвердили тот страшный диагноз – сифилис. Стало понятно, «доигралась». Не являясь полной идиоткой, я уже не плакала. Была немножко образованным человеком – любила читать, рисовать, пела, одно время, состояла солисткой в женском ансамбле. Поэтому сразу поняла серьёзность моего положения. Стала умолять врача, лечившего меня, помочь. Но я была так хороша собой, что он, не побоявшись моего диагноза, сначала попросил уделить ему немного времени. Я удивлённо посмотрела на него, подумав: «ненормальный», но согласилась. Что мне оставалось делать? Он, увидев моё изумление, ответил – он знает, что делать, чтоб ничего с ним не случилось. Перед этим я дала себе зарок – если вылечусь до конца, никогда больше не буду заниматься тем, чем ранее занималась. Я поняла, Бог даёт мне последний шанс. Лечение – длительное, болезненное. Уколы тяжёлые, сажают почки и печень. Пока я лечилась, я сильно молилась, умоляла Господа помочь мне. Когда врач меня исцелил окончательно, он вновь попросил меня о том же. Но я ему зло ответила:

      – Да пошёл ты…! (Настроение после лечения было отвратительное).

      – Зря ты так, ведь ты ещё придёшь!

      – Ищи других! – во мне всё клокотало! Я уже слушать не могла об этом без ужаса! Всю выворачивало от стыда, брезгливости. И, как побитая приблудная собачонка, помчалась я восвояси, «поджав хвостик» и скуля про себя по дороге. Подумала – у меня на лбу, видно, написано, что я – дрянь, никуда не годная… Отброс, никому ненужный… Может, броситься в реку и, с концами? По-хорошему, от меня люди должны шарахаться… Но я решила, плохое дело – самоубийство. Грех это! Живи и получай плевки от людей, ты их заслужила. Терпи, молчи, работай, как все люди и – прочь от всяких мужчин…

      В Бога я верила с детства, священник тот был прав. Бабушка верующая приучала. Но когда я занялась «теми делами», забыла о Нём. Только в горе, сильном потрясении, стала обращаться к Нему