Ахульго. Шапи Казиев

Сие наше письмо объяснит всю точность и справедливость наших намерений».

      – Как же теперь быть с Шамилем? – растерялся Граббе.

      – В смысле политическом?

      – Как с бунтовщиком, – объяснил Чернышев.

      – Государь велел усмирить или истребить. По обстоятельствам. С подданными договоров не заключают!

      – В порошок сотру! – пообещал Граббе.

      – Да, вот еще что… – Чернышев взял Граббе под руку и повел по залу.

      – Дело вам предстоит многотрудное. Опять же штаб надобно будет перетряхнуть… Так вот я прикомандирую к вам поручика Милютина. Способный малый, из Генерального штаба. Обучался в Императорской Военной академии. Он мне тут такие карты рисовал – шедевры, а не карты. Весьма сведущ в военных науках. В журналах статьи публикует. И мечтает теории свои применить к практике. Или, напротив, практику обратить в наставления для войск. А Кавказ для этого благодатное поприще. Под вашим-то началом.

      – Чрезвычайно вам благодарен, – согласился Граббе.

      – Новые взгляды всегда на пользу отечеству.

      Чернышев внимательно посмотрел на Граббе, размышляя, что имел в виду под «новыми взглядами» господин, имевший прикосновенность к делу декабристов.

      – Тем более, когда рядом будут опытные люди, коих на Кавказе множество, – продолжал Граббе, все более увлекаясь чарующими перспективами.

      Чернышев немного успокоился и продолжал:

      – Война – дело дорогое, но все же вот вам совет: куда штыком не дотянетесь, туда деньгами проникнуть пробуйте. Не знаю, как в Дагестане, а в иных местах золото – первое средство поселить между племенами раздор. Так что просите побольше. И войск, и денег. Чтобы наверняка. А уж я позабочусь, чтобы ни в чем не было отказа. И не спешите. Горцев наскоком не возьмешь.

      У Граббе голова шла кругом.

      Отчего бы такая необыкновенная щедрость? – размышлял про себя генерал. Или Шамиль стал так опасен, что уже ничего не жалко, только бы добыть его голову?

      Но Чернышеву нужны были громкие победы, а не окончание войны. И причины его неслыханной щедрости скоро объяснились, когда он сообщил Граббе об еще одном, более важном назначении:

      – Начальником штаба у вас будет флигель-адъютант полковник Генерального штаба Траскин. Очень рекомендую! Александр Семенович – дельный человек, я сам имел случай в этом убедиться.

      Тот самый Траскин! – припомнил Граббе сплетню о том, как Чернышев пристраивал замуж своих любовниц.

      – При ваших стратегических занятиях кому-то нужно и остальные дела вершить, – убеждал Чернышев.

      – Особенно по части хозяйственной. Подряды, расходы, продовольствие, обмундирование… Одним словом, болото! Не генеральское это дело.

      Дьявол! – чертыхался про себя Граббе, сохраняя, тем не менее, учтивое выражение на лице. Приставил ко мне шпиона, да и вора, похоже, изрядного. Ну да ничего, там видно будет, чья возьмет.

      – Вот и договорились, – улыбался Чернышев, пожимая Граббе руку.

      – А ежели превзойдете Фезе, за