Дети Арбата. Анатолий Рыбаков

на работе? А вдруг пропустила сроки? Куда денется с ребенком?

      – Если попалась, рожай, поженимся.

      Не поднимая головы, она спросила:

      – А как малого назовем?

      – Решим, времени много.

      Она опять засмеялась, отодвинулась от него.

      – Не женишься ты, да и не пойду я за тебя. Тебе сколько? Двадцать два? Я и то старше тебя. Ты образованный, а я? Шесть классов… Выйду, только не за тебя.

      – За кого же? Интересно.

      – Интересно… Парень один, наш, деревенский.

      – Где он?

      – Где-где… На Урале, приедет и заберет меня.

      – Кто он?

      – Кто… Механик.

      – Ты давно его знаешь?

      – Сказала ведь, с одной деревни.

      – Что же он до сих пор на тебе не женился?

      – Не перебесился, вот и не женился.

      – А теперь перебесился?

      – Теперь ему уже тридцать. У него, знаешь, какие барыньки были…

      – Ты его любишь?

      – Ну, люблю…

      – А почему со мной встречаешься?

      – Почему да почему… Мне тоже жить хочется. Допрашивает, как в милиции, ну тебя!

      – Когда же он приезжает?

      – Завтра.

      – И мы с тобой больше не увидимся?

      – На свадьбу позвать?.. Он здоровый, стукнет, и нет тебя.

      – Это еще посмотрим.

      – Ох, ох…

      – Но ведь ты беременна.

      – Кто сказал?

      – Ты сказала.

      – Ничего я тебе не говорила. Сам придумал.

      В дверь тихонько постучали. Катя открыла Марусе, снова легла.

      – Проводила. – Маруся зажгла свет. – Чай пить будете?

      Саша потянулся за брюками.

      – Чего вы? – сказала Маруся. – Не беспокойтесь.

      – Он стеснительный, – усмехнулась Катя, – стесняется гулять со мной, жениться хочет.

      – Жениться недолго, – сказала Маруся, – и развестись недолго.

      Саша налил в стакан остатки водки, закусил пирогом. В общем-то он должен быть благодарен Кате за то, что все так благополучно кончилось. Механик этот, наверно, и вправду есть, но не в нем, в сущности, дело. Дело в том, что она опять дразнит его, а он раскис, дурачок. Саша поднялся.

      – Ты куда? – спросила Катя.

      – Домой.

      – Что вы, честное слово, – забеспокоилась Маруся, – спите, утром поедете, а я у соседей переночую, никому не мешаете.

      – Надо идти.

      Катя смотрела хмуро.

      – Дорогу найдешь?

      – Не заблужусь.

      Она притянула его к себе.

      – Останься.

      – Пойду. Счастливо тебе.

      Хорошая все-таки девчонка! Жаль, конечно. И если она не позвонит, они никогда больше не увидятся: адреса он не знает, не дает она адреса – «Тетка заругает», даже не говорит, на какой фабрике работает – «Будешь возле проходной отсвечивать».

      Раньше она изредка звонила ему из автомата, они шли в кино или в парк, потом уходили в глубину Нескучного сада. Белели под луной парусиновые шезлонги, Катя отворачивалась. «Чего придумал… Вот пристал тоже…» А потом приникала к нему, губы сухие, обветренные, перебирала шершавыми руками его