Моторы гинеколога Суна. Петр Альшевский

Деревья.

      Синяева. Именно на шестьдесят пятом километре шоссе?

      Куприянов. Здесь очень красивая роща. Я собираюсь сделать фотообои и оклеить ту комнату, где обои вообще содраны.

      Щербинин. Думаете, случайно?

      Куприянов. Я об этом… не размышлял.

      Щербинин. С фотоаппаратом будьте повнимательней. От может оказаться шпионской фотокамерой, а она и стреляет и смертоносные газы выпрыскивает – вы еще не заразились? Улыбка у вас несколько восковая.

      Куприянов. Я улыбаюсь от удивления.

      Синяева. Наши усилия не пропали даром. Чтобы снизить в товарище Куприянове, концентрацию шока, поговорим об этой роще. В ней имеется какая-нибудь живность или преступность?

      Куприянов. Зверей я не видел. А шатаются ли тут бандиты… тем, что они тут не водятся, я себя не обольщаю.

      Щербинин. С вашим оружием уничтожения вам не страшен никакой бандит.

      Куприянов. Вы о фотокамере?

      Щербинин. А Жуков ничем иным вас не экипировал?

      Куприянов. Уезжая, он раскидал на полу орехи.

      Щербинин. И что за сорта?

      Куприянов. Арахис, миндаль… плюс такие синеватые и скользкие. Названия не знаю.

      Синяева. Синеватые…

      Щербинин. Выскальзывающие из пальцев, как маленькие кусочки мыла. Вы их не сожрали?!

      Куприянов. Все орехи я собрал в жестяную коробку и убрал ее в ящик стола.

      Синяева. Коробку вам вручил Жуков?

      Куприянов. Я ее купил. В ней было немецкое печенье… съел я его не Жуковым!

      Щербинин. С девушкой?

      Синяева. Жуков позволил вам водить в квартиру девушек? А сам развлекался в ней всего с одной… да и то с мертвой.

      Куприянов. Не при мне.

      Щербинин. Вы сказанное ею анализируйте, но дословно за правду не принимайте. И у нас пышным цветом разцветет взаимовыгодный альянс. Волки сыты, овцы целы… лишь пастух куда-то пропал.

      Куприянов. Яснее мне не становится.

      Щербинин. Всеми доступными мне способами я создавать для вас ясность не предрасположен. Конвертировать недоумение в понимание вам полагается за счет собственного сознания. Оно у вас насколько общественное?

      Куприянов. В раздумиях о благе народа я не искушен. Во всю мощь я о нем не задумываюсь.

      Синяева. Желаете наконец-то попытаться? Мы вам поможем – вы только попросите. Люди нам не безразличны, и вам самим вашим местом в их жизнях следует тянуться к тому же. Вы же работаете в поликлинике.

      Куприянов. Я не доктор. Щербинин. Вы медицинский статистик… фактически не сталкивающийся с человеческой болью.

      Куприянов. Зато я и поборов с пациентов не взимаю. О моей профессии вы узнали от Жукова?

      Щербинин. От проводящего спектральное исследование звезд Матвея Гавриловича Бубрина, чья плавучая лаборатория дала течь при входе в Обскую губу Карского моря. Научная экспедиция пошла не по его сценарию. Матвей Гаврилович рисковал потерять оборудование, но сохранял хорошие шансы быть спасенным находящимися на подлете