Аргентина. Нестор. Андрей Валентинов

советско-польской границе. Потому и обжиться не успели. И мусор в подвале не убрали, и свою охрану не привезли. Караулы несут солдатики местного гарнизона, пехота, а не конвойные волки. Воевать, может, и обучены, но в чистом поле, а не в полумраке подвала.

      …За окнами – серый сумрак. Еще немного, и придет Мать-Тьма. Значит, должны включить свет, маленькую электрическую лампочку над дверью. Это не страшно, не ослепит, зато послужит сигналом.

      Александр внезапно понял, что голова уже не болит, кровь не стучит в висках, пальцы на руках теплые, и сырость куда-то ушла. В конце концов, шансы, если соседу верить, не так и малы, пятьдесят на пятьдесят.

      …Фридриху он решил поверить. Зачем подсадному готовить побег? Строптивого комиссарика можно пристрелить без всяких хлопот, ничем не рискуя.

      Пятьдесят на пятьдесят.

      Шаги. Где-то в конце коридора… Ближе. Ближе! Не один, как минимум, двое, только бы не трое, тогда игра не состоится, слишком мало шансов.

      Скрип замка в двери…

      Свет!

      Александр Белов встал и зачем-то одернул гимнастерку.

* * *

      – Hej, Szwab! Na przesłuchanie!..[29]

      На верхней ступеньке – сержант, пистолет на боку, рука на кобуре. Солдат с карабином, как и ожидалось, сзади, карты розданы правильно. А вот игроки-гости еще не на месте, поэтому Фридрих как сидел, так и сидит. Даже глаза не открыл.

      – Szwab, kurwa! Ruszać się!..[30]

      Шагнул ниже. Вторая ступенька! Фридрих покачал головой.

      – Nie mogę. Jestem chory. Potrzebny lekarz[31].

      Приподнял перевязанную руку, скривился. Сержант, оглянувшись, кивнул тому, кто стоял сзади, сам же шагнул вниз, на цементный пол. О службе не забыл, быстро осмотревшись, кивнул Белову:

      – Na miejscu![32]

      Тот послушно кивнул в ответ. Можно и на месте, между ними всего два шага. Велел бы отойти, было бы хуже. Впрочем, этот вариант Фридрих тоже предусмотрел, Замполитрука даже успел заучить фразу: «Nie rozumiem po polsku!»…

      Сапоги громко протопали по ступеням. Солдат с карабином, спустившись вниз, повернулся к немцу, махнул ручищей. Тот даже не пошевелился.

      – Szybko! Szybko![33] – поторопил сержант. Вновь поглядел на Белова, поморщился.

      – A ty odsuń się![34]

      Все-таки сообразил. Александр, удивленно моргнув, развел руками. Пусть повторит, тогда можно и про «nie rozumiem» ввернуть. Между тем тот, что с карабином, явно потерял терпение. Шагнув к сидевшему немцу, наклонился, схватил за плечо…

      Белов быстро отвел взгляд. Игроки на месте. Сейчас!

      – Ogień! – что есть силы заорал Фридрих. – Spalimy się![35]

      Есть! Бдительный сержант ожидает чего угодно, но не пожара в сыром подвале. Скорее всего, решит, что послышалось, а значит, повернется к тому, кто крикнул. Идеомоторика!

      – Ogień!

      Повернулся…

4

      Темный потолок. Глаза открыты. Надо спать, а не спится.

      За столом, пока пили кофе, Соль то и дело представляла, как ложится… Нет, падает! На кровать, на диван,

29

 Эй, шваб! На допрос! (польск.).

30

 Шваб, курва! Шевелись! (польск.)

31

 Не могу, болен. Мне нужно к врачу (польск.).

32

 На месте! (польск.)

33

 Быстро! Быстро! (польск.)

34

 А ты отойди! (польск.)

35

 Пожар! Сгорим! (польск.)