Силовой вариант. Третий роман эпопеи «Противостояние». Александр Афанасьев

то время будет работать Скорпион, и весь личный состав – с поля долой. Перепутать и врезать по своим – да запросто, тем более что спецназовцы часто выходили в поле в духовской одежде и на духовской технике. Массовая гибель личного состава, погоны долой и под суд – кому надо? Еще – Скорпионы использовались для того, чтобы долбать духовские укрепленные районы, они летали на высотах, почти недосягаемых для Стингеров, несли в несколько раз больше отвлекающих ловушек, чем СУ-25, несли приличной мощности станцию РЭБ и могли гвоздить район целыми часами, что днем, что ночью. Операции проводились так: советские солдаты перекрывали все отходы из района, сами находясь при этом на солидном удалении, дальше появлялся Скорпион и начинал долбить. Долбил он по часу, а то и больше, потом он уходил, и только после этого советские части входили в район, чтобы подавить остаточное сопротивление. Но никто и никогда даже не думал отрабатывать огонь в опасной близости от дружественных сил – поражение целей, находящихся в пятидесяти – ста метров от залегшего спецназа. Этот случай – стал первым.

      Было и в самом деле страшно. После каждого попадания – земля ощутимо вздрагивала, и спецназовцев даже с такого расстояния окатывало жаром. Пыль, дым, летящие в разные стороны остатки дувалов – какие-то долетали и до них. Командир группы – как-то раз попал под огонь веселых, вчера отметивших чей-то день рождения артиллеристов – но и тогда так страшно не было…

      Они не сразу поняли, что самолет прекратил огонь. Какое-то время – выстрелов уже не было и взрывов, сотрясающих землю – тоже не было, а они все лежали, закрыв головы руками.

      Потом – кто-то поднялся. Непечатно высказался – и закашлялся. Потом поднялся еще кто-то и еще…

      – Черт…

      Через путь поднятой пыли и дыма – желтыми пятнами зловеще проглядывали костры. Что-то горело…

      – Пошли, что ли?

      – Начать… кхе-кхе… выдвижение. Разбиться на четверки, проверять каждый дом. Сулиман – остаешься с ранеными.

      – Есть.

      Они пошли вперед, прикрывая друг друга и сторожко поводя стволами автоматов по сторонам – видно не было ничего, но и противник, если кто-то уцелел в этом аду – тоже ничего не должен был видеть. Непонятно было – что тут могло уцелеть, в таком аду – температура около нуля, а тут – жарко. Ноги постоянно натыкались на что-то.

      – Справа чисто.

      – Слева чисто.

      – Идем…

      Один из спецназовцев пнул чудом уцелевшую дверь, ведущую во дворик – и отшатнулся от пахнувшего в лицо жара.

      – Тут ничего.

      В некоторых местах разрушило даже дувалы, хотя афганцы их строят – как мини-крепости.

      – Стой! Дреш!

      Что-то метнулось в дыму, спецназовец еле сдержал палец на спусковом крючке.

      – Таслим! Ништ фаери, таслим53!

      – Держи его!

      Душман, непонятно как уцелевший – жутко выглядел, обгорелое, закопченное лицо, борода в крови, руки

53

Сдаюсь. Не стреляй, сдаюсь.