Хроники Кадуола: Станция Араминта. Джек Вэнс

лакеев. Ее схватили и выволокли прочь.

      Симонетта улетела на планету Соум, где устроилась чистильщицей сардин на консервной фабрике. По словам Спанчетты, уже через несколько недель Смонни уволилась и присоединилась к аскетической религиозной общине. Никаких дальнейших сведений о ее местопребывании не поступало.

      В свое время у Марьи родился Глоуэн. Через три года Марья утонула в лагуне. На берегу, неподалеку от места происшествия, околачивались два йипа. Их спросили: почему они не поспешили на помощь тонувшей? «Мы тут не дежурим», – ответил один. «Это не наше дело», – пояснил другой. Оба растерянно выражали полное непонимание ситуации. Обоих немедленно выслали в Йиптон.

      Шард Клатток никогда не заводил разговор об этой трагедии, а Глоуэн никогда не задавал напоминавших о ней вопросов. Шард не проявлял ни малейшей склонности к повторной женитьбе – несмотря на то, что многие дамы считали его представительным мужчиной и подходящим кандидатом. Человек худощавый и сильный, хотя и невысокий, Шард коротко стриг жесткие, преждевременно поседевшие волосы. Он говорил мало и тихо, прищуривая небесно-голубые глаза в те редкие моменты, когда смотрел прямо на собеседника.

      Утром в день рождения Глоуэна отец и сын едва успели покончить с завтраком, как Шарда вызвали в отдел B по срочному делу. У Глоуэна не было никаких дел – он не спешил вставать из-за стола, пока два лакея-йипа уносили посуду и прибирали в комнатах. Наблюдая за островитянами, Глоуэн пытался представить себе, какие мысли скрывались за загадочно-улыбчивыми масками их лиц. Быстрые взгляды украдкой, искоса – о чем они говорили? Об издевке и презрении? О безобидном любопытстве? Или ни о чем вообще? Глоуэн никак не мог сделать окончательный вывод, а поведение йипов ничего не подсказывало. «Не мешало бы научиться понимать короткие шипящие звуки, которыми йипы обмениваются между собой», – подумал он.

      В конце концов Глоуэн поднялся на ноги, вышел из пансиона Клаттоков и, прогуливаясь, спустился к лагуне – веренице полноводных затонов в устье реки Уонн, окаймленных по берегам привозной и туземной растительностью:4 черным бамбуком, плакучей ивой и тополями, пурпурно-зелеными кромами. В свежем воздухе солнечного утра чувствовался привкус осени – через несколько недель должны были начаться занятия в лицее.

      Глоуэн приблизился к принадлежавшей Клаттокам крытой пристани – не уступавшему изяществом причалам других кланов прямоугольному сооружению с арочной крышей из зеленого и синего стекла, опиравшейся на фигурные чугунные опоры.

      В те годы Клаттоки – за исключением, пожалуй, Шарда и Глоуэна – не слишком увлекались парусным спортом. Под навесом были пришвартованы пара плоскодонок, широкопалубный шлюп длиной чуть больше восьми метров и пятнадцатиметровый кеч для более продолжительного плавания в открытом море.5

      Причал стал одним из любимых

4

С тем, чтобы сделать более приятной для людей достаточно разнообразную флору Кадуола, с Земли были привезены многие растения, в том числе деревья. Биологи адаптировали каждое из импортируемых растений к условиям местной среды, изобретательно изменяя его генетический код таким образом, чтобы предотвращалась всякая возможность экологической катастрофы.

5

Так как в океанах Кадуола почти отсутствовали острова, далекие морские экскурсии предпринимались редко – за неимением подходящих пунктов назначения. Прирожденным яхтсменам оставалось лишь ходить под парусами на юг, в Строму на побережье Троя, огибать Дьюкас, возвращаясь на станцию Араминта, или же пускаться в кругосветное плавание, не встречая по пути никакой суши, кроме негостеприимных берегов Эксе.