Душница. Время выбирать. Владимир Аренев

что…

      – Давай пока подержу шарик.

      Незнакомец внезапно оказался рядом с Антиповым, положил свою ладонь поверх его руки. Сжал. Антипов шарахнулся от него, сперва растерянный, потом напуганный и злой.

      – Эй, хрен старый, ты чё творишь?! Ромк, он мне чуть руку не сломал!

      Незнакомец небрежно намотал конец цепочки на палец. С шариком он смотрелся нелепо и беззащитно.

      – Значит, типа супермистер Зэд, да? Типа, херр Утёс?! – Рукопят ещё раз сплюнул – и вдруг оказался лицом во влажных, подгнивших листьях. Незнакомец едва коснулся его, просто дал лёгкий подзатыльник.

      То, что случилось потом, Сашка осознал через полминуты, не раньше.

      «Гиены», наверное, тоже. Просто вот сейчас стояли кто где, решая, то ли напасть на «герра Утёса», то ли погодить, – а через мгновение уже лежали, все трое. Незнакомец не бил их – едва задел каждого: хлопнул по плечу, дёрнул за нос, ткнул пальцем.

      Антипов глядел на это оттопыривши челюсть. Потом издал горлом такой звук, словно проглотил мячик для пинг-понга, развернулся и драпанул – только брызги из-под ботинок!..

      Рукопят завозился в грязи, поднялся на четвереньки, левой рукой угодил в собственный плевок, поскользнулся, снова упал и, бормоча что-то бессвязное, сперва пополз, а потом побежал. Трясущийся и жалкий, он превратился в того, кем всегда и был. Обычный мальчишка, просто обычный мальчишка.

      Трое «гиен» рванули следом. В точности такие же, как он: мальчишки, дети. Иногда злые, иногда наглые, сейчас вот униженные и напуганные до чёртиков, – но всего лишь дети.

      Почему-то Сашка твёрдо знал, что впредь только так и будет к ним относиться.

      Незнакомец протянул шарик Насте и собирался что-то сказать, но зазвонил мобильный. Гремела приливная волна, словно в кармане синего плаща скрывалось целое море.

      – Да?.. Когда?.. Хорошо, буду. Ничего, подождут. Мы никуда не спешим, сам знаешь, мы уже всюду опоздали.

      Он захлопнул крышку и повернулся к ним – уже изменившийся. Настоящий.

      Кивнул на шарик:

      – Береги своего брата… Если по-другому не вышло, что ещё остаётся, верно? Он-то не виноват, обычай есть обычай. – Незнакомец едва заметно скривился – словно нечаянно раздавил клопа. Только сейчас Сашка заметил тонкий шрам, сползавший от виска к уху и терявшийся где-то в седых прядях. – Не хотел бы я умереть на вашей земле.

      Он сказал это глядя в глаза Насте. Сашка, впрочем, не сомневался, что обращается незнакомец к нему.

      Кивнув на прощание, человек в синем плаще развернулся и зашагал прочь. Они смотрели ему вслед до тех пор, пока не скрылся за углом.

      Так было проще, чем друг на друга.

      – Ну, – сказал Сашка наконец, – вот… Пойдём, проведу тебя. Не против?

      Настя покачала головой:

      – Не против.

      – Только мне ещё надо портфель забрать. И дедов шар.

      Они никуда не делись, так и висели на ветке, где он их оставил. Дотянулся не с первого раза, даже удивился, что сумел прицепить их так высоко.

      – Тебе куда? На триста двадцатую?